Укрощение гордыни
Шрифт:
В библиотеке Му Гун смог найти скудные сведения об артефакте Солнца и Луны в виде наручей. Они являлись парным ключом к открытию гробницы павшего Божества Войны. Нужное место упокоения найти не составило труда. Всего-то нужно было купить на аукционе серебряный наруч в пару к золотому, вложить один в другой и с помощью духовной силы получить картину с изображением гробницы. Она оказалась на одном из диких пиков Академии Хэнцзин.
Вот только попасть в неё Му Гун не смог. Всё потому, что для открытия врат требовалось два человека с определёнными истоками. А именно Воды и Пламени. Несмотря на то, что Му Гун мог единолично использовать все пять истоков, но разделиться надвое ему бы всё равно никак не удалось.
– Исток Воды! Её исток! – догадка осенила парня, вызвав трепетное волнение в груди.
Предвкушение похода в гробницу, раздразнило в нём нешуточный аппетит. Му Гун бегом кинулся в кухню, где медитировала Дин. Правда, девушка, вместо занятий духовными практиками, попросту спала сидя. Её жизненный силы едва держались на приемлемом уровне. Вот только Му Гун плевал на её физическое состояние. Ему не терпелось отправиться к могиле Божества Войны. Поэтому он принялся будить будущую напарницу, нещадно тормоша её за плечи.
Между тем Дин снилась снежная долина с ледяным дворцом. Повсюду сновали белые волки, летали белые совы и скакали такие же белые зайцы. И вся это чистейшая красота внезапно покрылась чёрным пеплом. В ушах встали предсмертные крики людей, визг зверей и стоны умирающих. На плечи Дин легли пылающие руки. Их жар проник внутрь её тела, испепеляя саму душу.
Вечная послушница дёрнулась и…
– Проснулась? – оказалось это Духовный Наставник вцепился ей в плечи. Его руки ощущались такими же обжигающими, как во сне. Поэтому не до конца проснувшаяся Дин невольно сбросила их с себя и со страхом отползла к стене.
– Что случилось? – с толикой раздражения поинтересовался Духовный Наставник. – Впрочем, не важно. Мы уходим в полдень. Пожалуйста, поешь как следует перед дорогой. Кухня в твоём распоряжении. И ещё…
Он замолчал в таинственной задумчивости.
– Ещё? – переспросила ошарашенная Дин, поднимаясь с пола.
– Ничего. Забудь, – он быстро зашагал от одной стены к другой. – Мне нужно чтобы ты была полна сил, как физических, так и духовных. Поэтому, как поешь иди спать. Я разбужу тебя перед дорогой.
– Послушница не справилась? – со слезами в голосе обратилась к нему Дин, опускаясь на колени. – Духовный Наставник изгоняет меня?
– Нет! Что за чушь?! – возмутился он. – Тебя ждёт важное испытание в гробнице. Ясно? Но если ты не готова или не хочешь…
– Послушница готова… будет готова, – сбивчиво подтвердила Дин, чувствуя, что радость разрывает её изнутри. – Послушница благодарит Духовного Наставника за возможность проявить себя.
– Хорошо! – он лишь махнул рукой и тут же исчез.
Не веря своему счастью, вечная послушница забыла про голод и слабость. Она закружила по кухне в лёгком танце, который помнила ещё с детства. Кто ему научил? Дин не помнила. Ей казалось, будто впитала прекрасные плавные движения с молоком матери.
В какой-то момент голова вечной послушницы «поплыла», а желудок дал понять, что голод никуда не делся. Дин поспешила приготовить немного рисовой похлёбки для себя.
– Пустой желудок нельзя перегружать, а то слипшиеся кишочки не выдержат и порвутся. Лучше чуть позже ещё поем. Ведь Духовный Наставник разрешил мне кушать здесь, – пританцовывая, она съела самую вкусную в её жизни похлёбку. А спустя полчаса уже мирно спала на циновке, возле кухонной печи. Ей больше не снились заснеженные долины, да и другие видения тоже.
Вскоре Дин проснулась от солнечных лучей, что, пробрались сквозь высокие окна и настойчиво били ей в закрытые веки. Она сладко потянулась, встала и принялась за готовку. Лёгкий перекус пошёл только на пользу. После чего Дин вышла во двор поместья и стала ждать Духовного Наставника. Он явился в тот момент, когда тень от ворот совсем исчезла.
– Готова? – бодро поинтересовался он, протягивая руку.
– Готова! – тут же ответила Дин и сразу поправилась. – Духовный Наставник, послушница готова к прохождению испытания!
Она вежливо поклонилась, после чего коснулась его ладони. Та, как и ночью показалась ей обжигающе горячей. Дин невольно отдёрнула руку.
– Можешь звать меня Наставник Му, – он схватил её за запястье и с силой притянул к себе.
Через одежду жар чувствовался не так колко.
– Хорошо Наставник Му, послушница вас не подведёт, – Дин почувствовала неловкость, оказавшись прижатой к мужскому телу. Однако постаралась не выдать замешательства, решив перетерпеть.
С голубым свечением активировалась формация переноса. Вспышка. В следующий миг они вдвоём стояли среди скал. Вокруг гуляли тёмные тучи, сверкая молниями. Место не сильно отличалось от скалы телепортации, откуда Дин едва не свалилась. Впрочем, она не ждала что окажется где-то ещё. Ведь её испытание не завершилось, а значит покинуть место проведения вечная послушница никак не могла.
Пройдя несколько метров, Наставник Му указал на высеченные в горной породе очертания врат. Затем он протянул Дин серебряный наруч и приказал надеть. Она подчинилась.
– Видишь печать? В центре есть место куда следует ударить, вложив всю духовную силу. Вот так! – он нагнал энергию в руку, на которой блестел золотой наруч с изображением Солнца. Резко выдохнув, Наставник Му ударил в каменную стену справа от ворот, где был едва заметный символ. Впитывая силу, он вспыхнул слабым желтоватым свечением. Тогда-то Дин отчётливо разглядела в нём образ длиннохвостой птицы. Её оперение с каждым вдохом становилось всё ярче… до насыщенного оранжевого, огненно-рыжего и кроваво-алого.
– Поспеши! – рявкнул Наставник Му на застывшую в изумлении послушницу.
– Ой! – Дин торопливо собрала силы в кулак и ударила по печати с левой стороны врат.
Символ побелел. Изображённая на нём птица была такой же, как справа. Но, к сожалению, она не стала ярче. Наоборот, её словно поглотила тьма. Вместо ожидаемого алого оперения, оно стало тёмно-синим. От досады Дин стиснула зубы и нагнала больше духовной силы в печать. Перед глазами поплыли искрящиеся разводы. В какой-то момент ей показалось, будто тёмная птица вырвалась из камня и клюнула её в лоб. Лицу стало холодно, а голове больно. Как если бы Дин проглотила сосульку.