Укрощение строптивого лига

Ганова Алиса

— Он двигается без лошадиной тяги? — спросила я сдержанно, и лицо собеседницы опечалилось.

— Право, Вера, я ожидала, что удивлю вас. В вашем мире тоже есть скаперты?

— Есть, называются машинами или автомобилями. Но выглядят немного иначе. А кто будет управлять им?

— Конюх. Мейтель замечательно управляется со скапертом.

— Благодарю, викартесса, — пробасил высокий мужчина в темном сером костюме, помогавший Эдалине сесть на бархатное кресло странной повозки. Потом он протянул широкую смуглую ладонь

мне.

Закрыв дверцу, Мейтель направился в переднюю часть скаперта, отделенной от нас лакированной деревянной панелью с застекленным окошком на уровне глаз.

Тронулась громоздкая повозка плавно, постепенно набирала скорость. И что самое удивительное, ехала она ровно, будто плыла по воздуху.

Я видела: Эдалина расстроена тем, что не удалось меня удивить, поэтому попыталась поднять ей настроение:

— У нас людей, управляющий автомобилем, называют водителями.

— Как интересно, — заинтересованная викартесса оживилась. Весь ее вид говорил, что она жаждет подробностей. Я не стала просить себя уговаривать.

— Автомобилей на наших улицах много, и все же я в некоторой степени удивлена скапертом, — заметила миролюбиво. — Он едет гладко, тихо и не чадит.

— А разве он камин, чтобы чадить? — удивилась Эдалина. — Расскажите мне о своем мире.

Поглядывая то на спутницу, то в окно, в котором виднелись идеальные викторианские улочки, я сравнивала увиденное и сразу же рассказывала:

— Скапертов у нас много. Они железные, разных цветов и чадят. Дороги не мощеные, а асфальтовые, гладкие. Но там, где ездят машины, нельзя вот так прогуливаться, — указала на людей, смело переходящих улицу в оживленном месте. — Нужно смотреть на светофор, и идти только по сигналу. И одеваются у нас иначе. Дамы могут носить брюки, даже облегающие. Летом шорты и майки.

— А что такое шорты? — спросила собеседница.

— Ну, это короткие брюки из легкой ткани.

— Ох, — запнулась она, — тогда чем шорты отличаются от панталон?

— Тем, что шорты, отчасти похожие на панталоны, надеваются на панталоны, — улыбнулась я, наблюдая за удивленным лицом викартессы.

— Какой странный мир. Это потому что у вас там такая дорогая ткань, да? Из-за засухи?

— Нет! Это из-за моды. Лет сто назад наши ливры тоже носили корсеты, длинные юбки и шляпки. И думать не могли о том, чтобы оголить ноги.

— А теперь?

— А теперь на пляже можно купаться, надев купальник из нескольких веревочек.

— Веревочек?! — воскликнула Эдалина и прижала руку к груди. Ей понадобилось время, чтобы осмыслить услышанное. Я же, пользуясь ситуацией, сосредоточилась на видах, открывавшихся из окошка.

В центральной части города дороги широкие: несколько карет с легкостью разъезжались. Но что викарты Нормеры обладают редчайшей новинкой, стало понятно по тому, что по дороге я видела только конные повозки, телеги и кареты. А на наш скаперт люди смотрели с удивлением. Останавливались, тыкали пальцами. Мальчишки пытались бежать следом, но быстро отставали.

На первых этажах ухоженных кирпичных домов, четырех или шести этажных, располагались банки, офисы, дорогие магазины, кондитерские, кофейни и рестораны. Неспешно прогуливаются ливры в длинный платьях с зонтиками, лееры в нарядных сюртуках. Район богатый, поэтому все красиво, несколько помпезно. Изредка встречались люди, одетые просто, даже блекло, но они не выглядели изнеможенными. Это внушало надежду, что новый мир не так уж плох. Я так увлеклась рассматриванием столицы, что викартесса предложила:

— Если хотите, посетим любое заведение, которое вам понравится. Но я бы рекомендовала кофейню Люрса. У него изумительные пирожные.

— Я засмотрелась на витрины. Они очень красивые, — попыталась оправдаться я, чувствуя смущение за свое почти детское любопытство.

— Вечером их освещают кристаллы. Если удачно подобрать сочетание разных цветов и диаметров, получается завораживающее зрелище. Я, когда была ребенком, не хотела уходить от них.

— У нас тоже дома, вывески, витрины украшают гирляндами и лампами, но они питаются током, а не магией.

— Неужели в вашем мире совсем нет магических кристаллов? — изогнула золотую бровь Эдалина и охнула: — Бедный Тирс! Как же тяжело ему пришлось в вашем неприветливом мире! Прошу вас, Вера, расскажите мне обстоятельства его путешествия!

«Если расскажу про грязного кота с колтунами на пузе, растрескавшимися лапами, голодного, замерзшего, она возненавидит меня, как причину страданий любимого сына», — сообразила я, поэтому смущенно ответила:

— Вам лучше расспросить об этом викарта.

— Он молчит.

— Возможно, расскажет позже.

— Тирс думает, я не вижу, как он похудел. Не замечаю ссадин на его руках, — Эдалина прослезилась, достала из сумочки вышитый платок и промокнула края глаз.

— Но он живой и невредимый, — возразила я. — Ссадины заживут. Он же мужчина — а не мальчик, чтобы жаловаться.

— Да-да, — закивала викартесса. — Муж мог бы гордиться им.

— Мог бы, — согласилась. Хотя лично я не видела причин для восхищения этим рыжим грубияном. Однако моя похвала развеяла Эдалину, и она заулыбалась:

— Вы не против, если мы сейчас заедем в кофейню?

— Нет.

Она постучала в окошко и приказала водителю:

— К Люрсу!

Уже скоро мы оказались перед огромной светлой витриной, заставленной красивейшими баночками с кофе, конфетами, пирожными и яркой вывеской «Фантазии Люрса». Я не была голодна, но корзиночки, обернутые тончайшей гофрированной бумагой, украшенные ягодами и цветами, восхищали.

При входе звякнул колокольчик, и к нам заспешил официант в белом переднике.