Укрощение строптивых 2
Шрифт:
Я смотрел на своё счастье, мечтая заключить столь желанное тело в свои объятья, вдохнуть вновь его аромат, припасть к её нежным и столь желанным устам. А потом решил, да сколько можно себя мучить?! Чем раньше я начну, тем лучше для нас обоих!
Она была против, ну а я просто сказал, что хочу, при этом мой голос предательски охрип, и этим выдал ей моё желание. Стоило мне прикоснуться к её устам, как моё счастье испуганно вздрогнуло, и я, взяв себя в руки и обуздав страсть, бушующую у меня внутри, вложил в поцелуй всю свою любовь.
Она всё равно не поймёт моих чувств.
Пусть.
И
Её стон удовольствия, словно музыка, ласкал мой слух, было невероятно сложно оторваться от своего наваждения, персонального ада и рая одновременно под именем Рэн.
Смотрю, а моё счастье растерялась из-за своей реакции на меня, не удержался, немного подшутил над ней, пообещал с удвоенной силой работать над её недугами, так как проблем образовалось очень много.
На что она испуганно спросила: не собираюсь ли я её ночью на погост послать? Я, конечно, понял, о чём она подумала: что это будет привычное для всех наказание, а точнее, очередная тренировка с нежитью. Пришлось ей прямо сказать, что у меня другие планы на неё. А так же, что в скором времени мы с ней проведём обряд. Мотивировал тем, что она сама в этом виновата: не стоило подписывать самовольно договор. На что она впала в свою любимую панику и сдала себя с потрохами, а именно, что в курсе о принятом мною зелье. Ну, в принципе, я это подозревал и ранее. Этим она меня в очередной раз развеселила, и я немного забылся, снял маску.
Но очередной вопрос, касающийся её родителей, на меня подействовал отрезвляюще, как будто я с небес рухнул в ледяное озеро.
Бездна, чуть всё не испортил! Собравшись, я вновь стал язвителен с ней, как и ранее, нельзя допустить, чтобы у неё ко мне проснулись ответные чувства, только страсть, и всё.
Она попыталась убедить меня, что не стоит торопиться с обрядом, так как зачать из-за принятого зелья пока не сможет. Пришлось ей в очередной раз напомнить, что я мужчина, и у меня есть свои потребности. Понимая, что ей это будет не по нраву, но выбора у меня не было, и приходилось действовать жестоко.
Но то, что она мне предложила, невероятно взбесило! Кем она меня считает, тварью? Нет, то, что я тиран, согласен. Но я не предатель, чтобы так поступать. Даже мыслить о таком без чувства омерзения не могу, а она… Как моя любовь могла мне такое предложить?
И тут меня посетила страшная мысль: моя девочка просто может ревновать, а вот этого нам не нужно. Пришлось вновь изображать из себя мерзавца, и весьма старательно и правдоподобно играть!
Рэн просто взбесилась, кричала, что лучше умрёт, чем позволит к себе прикасаться, она уверенна, что я жду её смерти, чтобы впоследствии жениться на Лукреции.
И всё-таки это ревность и оскорблённое самолюбие говорили в ней. С одной стороны, я был рад, а вот с другой, мне стало страшно. Поэтому я не стал разубеждать её, пусть пока думает так, а там посмотрим.
Тьма, как же мне это надоело!
Я отчаянно
А сейчас мне нужно, чтобы она начала ко мне привыкать физически, даже переступая через своё эго. Как же она сопротивлялась этому, кричала, что лучше умрёт, что не сможет, но я решил настоять на своём. У меня времени не было на разного рода сантименты, так что пришлось действовать жёстко, даже жестоко, тем самым загубить ростки проснувшихся чувств ко мне, а также нужно было проверить, сможет ли она испытать нужное мне чувство для обряда и не поддаться губительным для неё эмоциям.
Испытал, мать твою! Еле сдержался при этом!
А она может!
И ненавидит!
От грустных мыслей меня отвлёк возникший в воздухе дух-хранитель нашего рода.
— Гербет, что-то случилось? — устало спросил я его.
— Да, господин, только что заметил новое ответвление на Вашем родовом древе. — от услышанного у меня всё похолодело внутри.
— Насколько сильное изменение?
— Точно сказать трудно, но примерно через полторы или две недели организм Вашей пары начнёт изменения. Ведь я прав, девушка – Ваша пара, так?
— Так. — не стал отрицать очевидное. — Старейшины уже в курсе об изменении? — напряжённо спросил я.
— Да, и передали тебе поздравления. — тихо ответил он.
— Да пошли они со своим поздравлениями! — воскликнул я в сердцах.
— Господин, какие дальше указания?
— Следи за древом, на этом всё, оставь меня.
После того, как Гербет удалился, я несколько минут сидел в оцепенении. Я не мог поверить, что у Рэн начинают просыпаться ко мне чувства, я должен был радоваться этому, но я был в отчаянье. Старейшины прознали про неё, а значит, нужно срочно что-то предпринять, но что? Единственное, что я знал точно – обряд нужно провести раньше, пока организм Рэн не перестроился. А значит, это нужно сделать через неделю. Ну а я после обряда к ней не прикоснусь, только если найду выход.
«Ну что ж, пойду «обрадую» свою любимую», - с этими мыслями я вышел из аудитории и направился на поиски своей девочки.
А когда нашёл, был в ярости: её опять целует этот адепт! Первым желанием было свернуть этому паршивцу шею! И я бы так и сделал, но тут я увидел, как посмотрела на него Рэн, она никогда на меня так не смотрела. И не посмотрит. Ну что ж, вот он, выход, который я искал.
Говорят, когда любишь, нет ничего важнее счастья любимой. Раньше я этого не понимал, а сейчас, видя, с какой она нежностью смотрит на парня, понял: мне достаточно знать, что она счастлива, большего мне не нужно.
Да, мне чертовски больно, что нам не быть вместе, хочется выть от безысходности, но только одна мысль греет мне душу: та, что я люблю, нашла своё счастье.
Мне очень жаль, что пока придётся его омрачить своим присутствием и дальнейшими действиями. Я мысленно просил у неё прощения за то, что восемь месяцев ей придётся меня терпеть. Я люто себя ненавидел, что придётся принудить её к близости со мной. Но по-другому поступить я не мог – старейшины уже знают о ней. А значит, выхода нет. Решение принято: через неделю проведу обряд «Ашалил».