Укрощение зверя
Шрифт:
Что он подразумевал под этим, Максим не понял, но был рад, что его оценили еще до начала настоящих концертов и опер.
После второго выступления он заметил в зале знакомое лицо, однако отвлекся и лишь потом понял, что кроме театральных завсегдатаев его слушал волхв Иннокентий, потворник и летописец Рода. Но потворник не подошел к нему, и Максим забыл об этой встрече.
Вечером в пятницу Валерий наконец освободился и сам предложил постояльцу поход по ресторанно-тусовочной Москве.
Максим, зная состояние своего кошелька, ответил
– Мне с партитурой поработать надо…
Но Валерий, отгадав причину отказа, засмеялся, покровительственно похлопал его по спине:
– Гуляем на мои. Или я не в состоянии заработать на приличный отдых? К тому же пятница по древнеславянским обычаям считается днем Лады, богини любви и красоты, покровительницы дружеских контактов. В пятницу не работают, это день денежных трат и любви. Так что расслабься.
– Откуда ты знаешь про древнеславянские обычаи?
– Встречаюсь с кем надо, – хитро подмигнул Валерий. – Со знающими людьми. Не переживай, они и тебя просветят.
Бармен снова давал понять, что он не так прост, как кажется, и Максим еще раз подумал, что их встреча в поезде неслучайна.
Для начала зашли в ресторан «Старый Свет». Посидели у стойки бара, Максим – молча, потягивая холодный тоник, Валерий – с шутками и прибаутками. Потом поехали в клуб «Аэлита», где у Валерия были знакомые. Но и в клубе не задержались, поехали в центр и остановились в элитном молодежном «Шик-базаре» на Сретенке, куда заглядывали не только дети состоятельных политиков, бизнесменов и артистов, но и сами родители.
Валерий и здесь нашел приятелей, с которыми он не преминул познакомить Бусова, хвастливо представив его как «знаменитого оперного певца».
Максим, покраснев под любопытными взглядами компании, сидевшей за тремя сдвинутыми столиками недалеко от эстрады, сказал, что он только-только начинает карьеру, но его не стали слушать, усадили за стол рядом с двумя девицами в странных нарядах, разговор в компании, прерванный появлением Валерия, возобновился, и на Максима перестали обращать внимание.
Девицы, правда, сначала проявили некий интерес, спросив, где он поет, давно ли в Москве и кого из других знаменитых певцов знает лично.
– Кого именно? – попробовал поддержать «светский» разговор Максим.
– Влада Сташевского, – начала перечислять рыжая девица по имени Сима, – душку Диму Маликова, парней из группы «Пуситролль»…
«А разве они певцы?» – хотел спросить в ответ Максим, считавший упомянутых «знаменитостей» безголосыми говорителями песен, причем бездарных, но вслух произносить этого не стал. Ответил коротко:
– Не имел чести быть представленным.
Девицы приувяли. Соседка рыжей, по имени Ксения, длинноносая, с короткой мальчишеской прической и тоненькой косичкой на затылке, все же попыталась найти общие увлечения, задав вопрос: а чем занимается товарищ певец в свободное время?
Максим начал было чистосердечно рассказывать, что увлекается изучением симметричных созвучий – как своеобразных звуковых кристаллов, способных выразить чистую мелодию и шум, величавое спокойствие пустыни и одиночество человека в огромном городе, но по реакции слушательниц понял, что эта тема их не волнует, и замолчал.
Спас его Валерий, подсевший к девицам с дежурными хохмами, освободив приятеля от обязанностей учтивого кавалера.
Максим вздохнул с облегчением, начал осматриваться, разглядывая гостей клуба и сравнивая их с публикой архангельских заведений подобного типа.
К столику подошла платиновая блондинка с густо подведенными глазами и ярко накрашенными губами, жеманно подала руку:
– Привет, красавчик. Не угостишь девушку мускафеидом?
– Чем? – не понял Максим.
– Ты что, глухонемой? – вытаращилась блондинка. – Впервые здесь тусуешься? Я тебя раньше не видела.
– Впервые, – признался смущенный Максим.
– А-а… угости водярой, с утра трубы горят…
– Я не пью…
– Ну и не пей, только мне налей.
– Неудобно, – замялся Максим, – я не заказывал…
– Лох дешевый! – обиделась девушка, бросила на Бусова презрительный взгляд и отошла.
– Не связывайся с ней, – посоветовала рыжая Сима, – это Ксюша Бабчак, подруга Левы Особняка, а он очень крутой шоумен.
– Я и не связываюсь, – пробормотал Максим. Продолжать вечер в незнакомой компании ему уже расхотелось. Он нашел глазами Валерия, что-то оживленно втолковывающего парням компании, поманил его рукой, чтобы сообщить, что уходит, но в это время к столу подошли двое мужчин: один постарше, в белом костюме и черной атласной рубашке, бритоголовый, но с «артистической» щетиной на щеках, второй – его полная противоположность – в черном костюме и белой рубашке, лохматый, бритый до синевы.
– Лева, – шепнула Сима.
– Это ты, что ли, наших девчонок обижаешь? – обратился к Максиму бритоголовый «нехорошим» тоном.
– Вы мне? – удивился Максим.
– Тебе, тебе, – мрачно проговорил второй – лохматый.
Компания Валерия притихла. Валерий оглянулся, не понимая, что происходит.
– Пошли, поговорим, – продолжил бритоголовый.
Максим беспомощно посмотрел на соседей, не зная, что делать.
– О чем?
– О музыке, – ухмыльнулся лохматый.
Валерий вскочил, обогнул стол.
– Лев Хачатурович? Здрасьте. Что у вас за проблемы?
– Это у него сейчас будут проблемы, – кивнул лохматый на растерянного Бусова. – Вставай, пошли, тебе говорят.
– Что случилось? – повернулся Валерий к Максиму.
– Я не знаю… – пожал плечами растерянный Максим.
– Он не налил водяры одной знакомой девушке, – хихикнула Сима.
– А ты замри, паскуда! – наставил на нее палец лохматый. – Тебя не спрашивают!
– Извините, Лев Хачатурович, – сказал Валерий торопливо, – он не местный, не знает тут никого, я ему все объясню…