Укроти меня, или Грани раскола
Шрифт:
— Да потому что захотела, ясно? — эмоционально воскликнула я, наконец совладав со своим голосом. — Взяла и захотела, имею право!
— Так хотела, что умчалась прочь, поняв, что твоей анонимности пришел конец? — скептично приподнял бровь Калипсо.
— Я просто испугалась!
— Чего?
— Тебя!
— Я вроде не кусаюсь. Точнее, кусаюсь, но, насколько помню, тебе это очень даже нравилось, и ты просила повторять еще и еще, — жарко шепнул Калипсо.
— Да откуда я знаю, что от тебя ожидать? — всплеснула я руками. — У тебя, знаешь ли, репутация очень жесткого непримиримого с чужими ошибками человека,
— Так может прямо об этом спросить? Словами, ртом? — ядовито произнес Калипсо. — Не пробовала?
Я тяжело дышала и смотрела в серые глаза, по которым ни черта сейчас не могла понять эмоции. Вдохнула поглубже, как перед прыжком в воду, и спросила:
— Ну и что у тебя там в голове творится? Зачем ты меня искал весь год, если судить по словам наших сокурсников? Хотел поглумиться? Как-то мне отомстить за мой побег?..
— Дурочка, — неожиданно мягко улыбнулся Калипсо. — Тебе вообще не приходила мысль о том, что я банально хотел увидеть тебя еще раз?
Что?..
— В смысле?..
— В прямом. Я был в бешенстве от твоего побега, но больше всего был в бешенстве от своего бессилия, от того, что не могу тебя найти. Хочу, а не могу. А ты все это время была у меня под носом… Я даже не думал проверять тебя… Я весь год изнывал от желания увидеться еще раз с той, кто очаровал меня своим напором, своей чувственностью. И желательно не один раз увидеться, далеко не один. Никогда не встречал девушек, подобных тебе, только ты произвела на меня такое сильное впечатление, что упорно не выходила из моей головы все это время. Я пытался переключиться на других… Много пытался. Но мыслями все время возвращался к той Сове, которая въелась в мозг, очаровала и, черт возьми, не оставила даже шанса на дальнейшее общение. А эта самая Сова в лице тебя все это время пряталась от меня, как…
Договорить я ему не дала, так как качнулась вперед и сама накрыла поцелуем губы Калипсо.
Он ответил на поцелуй мгновенно, притягивая меня к себе за затылок, зарываясь пальцами в волосы и буквально сминая меня эмоциональной волной.
Кажется, у меня мозг тут же отключился, как по щелчку пальцев. И к черту сорвало все внутренние стопоры, все страхи и сомнения вылетели из моей головы в мгновение ока. Я дорвалась и целовала Калипсо так, будто делала это последний раз в своей жизни — жадно, отчаянно, со всей чувственностью и страстью, на которую только была способна.
Он охотно вторил моим ласкам, обнимал так нежно и одновременно страстно, что дух захватывало, и сердце то и дело сбивалось с ритма.
Глубокий поцелуй нещадно кружил голову, вся моя сущность трепетала от бесконечного удовольствия от каждого прикосновения к Калипсо. От осознания того факта, что он сам, сам меня жаждет целовать, сам перехватывает активность и вжимается в меня всем телом столь недвусмысленно, что всё происходящее кажется мне каким-то нереальным сном.
Мозг поначалу продолжал сомневаться, не шутка ли всё это, но губы и руки Калипсо очень быстро убеждали меня в обратном. Так целуют, только когда по-настоящему наслаждаются поцелуем и каждым прикосновением. Когда хотят впитать в себя каждый твой вздох, каждый изгиб тела.
Я зарывалась пальцами в длинные волосы Калипсо, вдыхая сладковатый имбирный аромат его парфюма. Глаза Калипсо казались чёрными из-за расширившихся зрачков, когда он ненадолго оторвался от моих губ, чтобы снять с меня мешающую мантию, которая не давала добраться до пуговиц блузки.
Говорить не хотелось, разговаривали мы исключительно на языке тела. Наши жесты, наши прикосновения говорили за нас намного лучше любых слов. То, с какой жадностью Калипсо пил мой поцелуй и словно бы никак не мог им напиться. То, как нетерпеливо его руки скользили по моим бедрам и выше, забираясь под блузку, ощутимо проводя пальцами по обнаженной спине. То, как он жмурился и судорожно вздыхал от моих ответных ласк.
А потом мой мозг утек окончательно от интимного шепота на ушко.
— Хочу…
И кончик языка скользнул по ушку лёгкой будоражащей щекоткой.
— …тебя…
Руки Калипсо при этом стремительно освобождали меня от блузки.
— …всю…
Длинные пальцы очертили мою шею, ключицы и скользнули ниже, так волнительно и порочно…
— Моя…
На жалящие прикосновения его языка к моим ключицам я отозвалась тихим стоном, в голове шумело от переизбытка ярких эмоций и ощущений.
Да-а-а-а, боже, да-а-а…
Кажется, я выдохнула это вслух, потому что Калипсо самодовольно усмехнулся:
— М-м-м, я не «боже», но мне нравится такое обращение, продолжай.
Ай, пошел к черту, говори что хочешь, только не останавливайся…
У меня, можно сказать, сбылась моя мечта, так что пусть весь мир подождёт.
Глава 14. Как бабочка
[Калипсо]
— Ты сегодня какой-то подозрительно счастливый, Кэл. Неужели нашел наконец свою Сову?
— Что, так заметно?
— Да у тебя на лбу разве что помадой не написано, как увлекательно ты провел эту ночь. А с учетом того, что я весь год тебя таким счастливым не видел, то вывод напрашивается сам собой. Ой, то есть — краской не написано, да-да, я именно это хотел сказать, — с важным видом произнес Дэйон.
И заржал на пару с Дельсоном под мое недовольное ворчание.
Я по обыкновению сидел за завтраком с братьями ди Верн-Родингерами. Допивал свой любимый имбирный чай с лимоном и периодически косился в сторону Лорелей, сидящей в другом конце зала с сокурсницами. В какой-то момент она явно почувствовала, что на нее смотрят, поймала мой взгляд и чуть смущенно улыбнулась. У нее чертовски красивая улыбка. И я рад, что она улыбается так именно мне. Собственник во мне урчал от удовольствия.
Наш жаркий вечер плавно перетек в горячую ночь и пылающее утро. Я ни черта не выспался и чувствовал себя самым счастливым невыспавшимся человеком на свете.
Тягучее удовлетворение наполняло меня до краев, и моя помятая физиономия наверняка выдавала меня с головой.
С Лори мы условились, что не будем демонстративно трапезничать вместе. Мне было все равно на остальных, если честно, но я понимал желание Лори не привлекать к себе еще больше внимания. О нас и так судачили непрестанно с самого момента появления Лори в академии, а после феерии с керналами вообще вся академия гудела, все разговоры были исключительно о нас с Лорелей. Вот Родингеры мне как раз и доносили свежие сплетни, которыми их постоянно снабжала Маргарита д’Акура.