Укротитель для волчицы
Шрифт:
Она вроде бы говорила о том, что я помню, о том, что я знаю, но ничего все равно не складывалось.
– У меня просто не умещается все это в голове, - пришлось признать, и эти слова успокоили нас обеих.
– Я понимаю… Но… - помолчав мгновение, мама заявила, - ты сильная, Дарина. Всегда была такой. Еще когда ты была маленькой девочкой, я знала, что ты осилишь все испытания, которые подкинет тебе судьба.
Ее слова тронули. От мамы сложно было получить похвалу, она растила меня в строгости (и, кажется, теперь ясно почему – хотела закалить характер). Мне всегда хотелось
Странно, что я забыла об этом, когда попала сюда, когда стала больше плыть по течению, больше думать о себе и о своих чувствах. Может, так на меня подействовал этот мир, может, еще большое отдаление от матери (ведь когда я съехала от нее – поняла, что мне кто-то нужен, что одной карьерой сыт не будешь), а может, знакомство со своей волчицей открыло мне, что я для чего-то предназначена, что у меня есть важная цель, к которой стоит идти, без мытарств и попыток кого-то ублажить...
Я лишь чуть замедлилась, чтобы попытаться понять, в чем же заключается это предназначение. Стала искать его в собственной душе, практически игнорируя события, развивающиеся вокруг меня.
Однако найти свою судьбу оказалось непросто. Может, впрочем, у мамы есть ответы? Ведь не зря именно сюда, в храм, к ней, вела меня внутренняя волчица!
Глава 29. Немного правды - 3
Мама дала мне минутку, чтобы обдумать все. Она молча смотрела в сторону, и вся как окаменела. Даже когда я заговорила снова, она не повернулась, будто и впрямь стала одной из статуй, украшающих храм:
– Ты говоришь о моей судьбе… Как будто все о ней знаешь.
– Не все, - ответила она, вздохнула и, наконец, глянула на меня тяжело, но решительно, - за то время, что ты здесь… Ты успела узнать об утаенных и о Великом волке, да?
Я кивнула.
– И ты знаешь, что тоже утаенная?
– Да.
– Что ж… Это правда. Отчасти. Когда началась война с укротителями, мы, последователи Великого волка, прятали самых сильных, уникальных детей, по его велению. Их надо было скрыть от противника, дать им возможность вырасти, чтобы потом встать на защиту нашего народа. Местоположения укрытия было тщательно скрыто ото всех, и по стаям ползли слухи, будто утаенных вовсе переводят в другие миры.
– Но это не так? – я нахмурилась, - как же тогда я? И… И ты?
– С нами все было иначе. Остальные утаенные были спрятаны силами последователей Великого волка, жрецам его храмов. Но я же… Меня он спрятал самолично. Я… Я не знаю, почему он выбрал меня. Возможно, или даже скорее всего, я просто случайно попалась ему под руку. Он передал мне часть своей силы, но завещал ее моему ребенку. Тебе, Дарина. И почти сразу после этого погиб от пули тогдашнего верховного укротителя, - от изумления у меня вытянулось и напряглось лицо, и мама поспешила продолжить, - я знала, что вернусь сюда. Он так сказал. Частичка его души притянет меня обратно ровно через двадцать пять лет после
– Но я очутилась здесь раньше…
Мама закрыла глаза, будто эта часть истории причиняла ей боль:
– Я не знаю, как это случилось. Как только я вернулась – сразу пришла сюда, в храм. Он пришел в упадок без нашего повелителя, но жрицы остались и не растеряли свои умения. Между матерью и ее дитем всегда остается связь, и с помощью жриц, я постоянно пробуждала ее, следила, чтобы у тебя все было хорошо, пока мы подготавливаемся к твоему приходу. Но… В один день я почувствовала, как над тобой нависла угроза, пыталась связаться с тобой через тонкие миры, однако это не помогло. Совсем скоро я почувствовала твое присутствие в этом мире. Все пошло не по плану.
Услышь я такой рассказ при других обстоятельствах – решила бы, что она бредит. Но вспомнились те трасны, в которые вводили меня Бринела и Грагша, вспомнились странные сны и тот звонок от мамы, за секунду до встречи с Черным волком.
Если возможно перемещение между мирами, возможно превращение людей в волков, то почему бы не поверить, что мама действительно могла почувствовать, что я в опасности, и мысленно со мной связаться?
Но, видно, она не знала, какая это была опасность, и я решила рассказать:
– Это был Черный волк. Черный волк с устройством укротителей, которое переместило нас с ним сюда.
Мама посмотрела на меня, как на сумасшедшую, но уже через секунду, кажется, поверила и переспросила:
– У укротителей есть такое устройство?
– Да… Но теперь оно, кажется, в руках Черного волка. Мы с Вероном выяснили, что он утаенный, - не заметила, как моя речь убыстрилась, я затараторила, не удосуживаясь даже объяснить, - он тоже принимает третью форму, как я, и умеет лишать волков дара превращаться.
Что-то промелькнуло в глазах мамы. Какая-то идея, все проясняющая.
Я уж взбодрилась, обрадованная тем, что сейчас все разъяснится, но мама не стала озвучивать эту мысль.
Почему она решила скрыть это от меня?
– Надо обдумать все это. Я поговорю со жрицами и старшими матерями, - проговорила мама, стараясь сделать голос сухим. Но нечто вроде изумления или даже восторга все равно слышалось в ее интонации и виделось на лице.
Неискренность злила. Я напряглась. Но… Сколько можно видеть во всех врагов? В родной матери умудрилась его разглядеть! Может, стоит позволить ей сначала самостоятельно разобраться. Может, она еще не уверена до конца в своей догадке!
– Думаю, тебе стоит отдохнуть, - мама прервала затянувшееся молчание, - ты многое перенесла и… К сожалению, впереди еще больше.
Да, мама, ты всегда знала, как утешить!
Но правда есть правда. Нужно сделать хоть и небольшую, но передышку.
Когда мы уже встали и направились к одному из чернеющих проходов, куда уже давно увели остальных волков и где, видимо, располагались спальные места, одна из жительниц храма (видимо, все они и были теми самыми жрицами), окликнула маму.