Укус пятничной ночью
Шрифт:
Но ты все таки Мерит, хорошо это или плохо.
У тебя есть возможность — ты — единственная из нас, которая сделает, чтобы сохранить их в безопасности.
Она издала измученный вздох, материнский вздох, и направила серьезные глаза на ее дочь, дергая снова за платье.
Я не был уверенна, если это было нервным движением, что бы что-то сделать с ее руками, или только простым утешительным касанием ее ребенка.
— В мире есть сумасшедшие люди, — продолжила она.
Становление вампиром,
Они говорили — каково было ее имя?
Не было необходимости спрашивать, кого она имела в виду.
— Селина.
— Селина.
Они сказали, что она была заключена, но что мы знаем об этом?
Она бросила свой пристальный взгляд на меня, и я видела беспокойство и подозрение матери, в ее глазах.
Она, возможно, задалась вопросом, была ли Селина освобождена, но не знала.
Мой отец, очевидно, сдержал свое слово, и не показал то, что Этан сказал ему.
Я могла бы объяснить Шарлотте, сказал ей вещи, которые напугали бы ее, вещи, которые внушили бы ей потребность скрыть свою семью, что бы сохранить их в безопасности.
Вместо этого я держала бремя в своих руках.
— Об этом заботятся, — сказала я просто.
Об этом, конечно, не заботились.
Селина была где-то там.
Она знала, где я была, и она, вероятно, не была выше попытки показать моей семье, насколько я ее раздражала.
Я предполагала, что была для нее раздражителем.
Незаконченный проект.
Но если я могла дать две клятвы незнакомцу — перед Домом, полным незнакомцев — я могла тихо поклясться Шарлотте, что буду следить за Оливией и ее старшими братьями и сестрой, и если я останусь в живых достаточно долго и за их детьми.
Я могу обещать, что буду стоят на страже семьи, которая дала мне имя, тк же, как и я для семьи.
— Об этом заботятся, — повторила я, имея в виду это, прививая голосу искреннюю веру, что я возьму долю самостоятельно прежде, чем позволилю чему-либо произойти с Оливией.
Она смотрела на меня долго, затем кивнула, наше понимание достигнуто, дело сделано.
Постскриптум.
,
это платье грязное.
Пораженная и резким изменением в беседе и комментарием, я переместила Оливию в сторону, чтобы посмотреть вниз на свое платье.
Шарлотта покачала головой.
— Не твое.
Люси Кэббот.
Она указала на женщину в толпе, задрапированную в палатку из польской органзы.
— Ужасно.
Нет, твое прекрасно.
Я смотрела Неделю Моды, но не могу вспомнить, кто его дизайнер.
Бэдли? Я забыла.
Независимо от этого, твой стилист лучший.
Она бросила хитрый взгляд назад на Этана, который болтал с матерью.
— И твои аксессуары невероятны.
— Это не мои аксессуары, — напомнила я ей.
—
— Он прекрасен, несмотря на то, кто он.
Он мог бы сексуально беспокоить меня каждый день.
Я посмотрела на молодую Коркберджер, который моргала большими голубыми глазами на меня, в то веря как она грызла конец слюнявчика.
“Многие на ушном?”
“шном,”сказала Оливия.
Я не была уверена, было ли это газом, или попыткой подражать мне и моим словам.
Я поставила на последнее.
Оливия обожала меня.
— Милая, — сказала Шарлотта, — сейчас двадцать первый век.
Вампиры — шик, у Cubs есть вымпел, и совершенно приемлемо для женщины найти человека привлекательным.
Они все вещи, о которых должна знать моя дочь.
— Особенно часть Cubs, — сказала я, размахивая слюнявчиком Оливии к ее радостному приветствию.
Она хлопнула в ладоши с медленной неловкостью и простым ликованием ребенка.
— Если бы ты могла жить в Райте и Аддисоне, ты бы жила там, — предположила Шарлотта.
— Это правда.
Я действительно люблю мои Уютные Местечки.
— И так часто ни для чего.
Она ухмыльнулась и затем хлопнула в ладоши, протянув их к Оливии, которая подпрыгнула в моих руках и наклонилась к матери, протягивая ей собственные руки.
— Это было прекрасным наверстывание времени, но я должна отвести ее домой и положить в кровать.
Дом майора с остальной частью войск.
Я только хотела иметь шанс сказать привет и позволить тебе навещать свою любимую племянницу.
“Я люблю всех твоих детей одинаково,” запротестовала я, отдавая назад тяжелый, теплый сверток с ребенком.
Шарлотта захихикала и уравновесила Оливию на бедрах.
— Я собираюсь быть хорошей мамой и сделаю вид, что это правда, так или иначе
Пока ты любишь моих детей больше чем Роберта, мы хорошие.
Она наклонилась и поцеловала меня в щеку.
— Ночь, сестренка.
И между прочим, если у тебя будет шанс с Блондином, воспользуйся им.
Пожалуйста.
Для меня.
Похотливый взгляд, который она бросила в направлении Этана, когда пошла назад, не оставил сомнения относительно того, какой “шанс” она имела ввиду мне принять.
— Спокойной ночи, Шар.
Передай привет Майору.
Спокойной ночи, Ливи.
— МЕХ! — воскликнула она, подпрыгивая на бедре своей матери.
Но ночь, видимо, берет свое, и ее белокурая головка опустились к плечу Шарлотты, веки медленно закрываются.
Она боролась, я могу сказать, стараясь держать глаза открытыми смотря на платья и завсегдатаев вокруг нее.
Но когда она засунула большой палец в рот, я знала, что она засыпала.
Ее глазки заклылись и на сей раз не открылись.