Уличные песни

Добряков Алексей

Бутылка вина

Пропою сейчас вам про бутылку, Про бутылку с огненной водой. Выпьешь ту бутылку — будто по затылку Кто-то примочил тебя ногой.

Припев:

С бутылки вина не болит голова, А болит у того, кто не пьет ничего. Вот стоят бутылочки на полках, В магазине молча ждут гостей. А ханыги, словно злые волки, Смотрят на них с окон и дверей.

Припев.

В каждой есть бутылочке мгновенье. В каждой рюмке собственная жизнь. В каждой из бутылок — преступленье. Выпил —

так с свободою простись.

Припев.

Хорошо к бутылочке прижаться. Еще лучше с белой головой. Выпьешь три глоточка — схватишь три годочка. Сразу жизнь становится иной.

Припев.

Уж давно бутылочки я не пил За тюремной каменной стеной. А в душе зияет шлак и пепел, Он меня не греет уж давно.

Припев.

Я пропел сейчас вам про бутылку, Про бутылку с огненной водой. Выпьешь ту бутылку — будто по затылку Кто-то примочил тебя ногой.

Припев:

С бутылки вина не болит голова, А болит у того, кто не пьет ничего.

В пещере каменной

В пещере каменной нашли бутылку водки. И бык зажаренный валялся рядом с ней. Мало!.. В пещере каменной нашли канистру водки Баран зажаренный валялся рядом с ней. Мало!.. В пещере каменной нашли цистерну водки. И гусь зажаренный валялся рядом с ней. Мало!.. В пещере каменной нашли источник водки. И хвост селедочный валялся рядом с ним. Хватит!

Пьяненькая печаль

Ночь тьмой окутала бульвары и парки Москвы, А из Сокольников пьяненький тащишься ты. Денег нет. Мыслей нет. Машины уносятся вдаль. И, как всегда, со мной пьяненькая печаль. Вот ты и пьяненький, идешь по бульвару один. Эх, закурить тебе какой-нибудь даст гражданин. Мимо проносятся, огнями сверкая, такси. Милая девушка видит чудесные сны. Денег не водится в карманах расклешенных брюк. А жить так хочется без всяких забот или мук. Денег нет. Мыслей нет. Машины уносятся вдаль. И, как всегда, со мной пьяненькая печаль.

Сын поварихи и лекальщика

Сын поварихи и лекальщика — Я в детстве был примерным мальчиком. Послушным сыном и отличником Гордилась дружная семья. Но мне, непьющему тогда еще, Попались пьющие товарищи. На вечеринках в их компаниях Пропала молодость моя.

Припев:

Увяли розы, умчались грезы, И над землею день угрюмый встает. Проходят годы, но нет исходу, И мать-старушка слезы горькие льет. А я всё дозы увеличивал, Пил и простую, и «столичную», И в дни обычные, и в праздники Вином я жизнь свою губил. И хоть имел я представление, Что это есть мое падение, Но на работу стал прогуливать И похмеляться полюбил.

Припев.

Сын поварихи и лекальщика — Я в детстве был примерным мальчиком. Послушным сыном и отличником Гордилась дружная семья. Но мне, непьющему тогда еще, Попались пьющие товарищи. На вечеринках в их компаниях Пропала молодость моя.

Припев:

Увяли розы, умчались грезы, И над землею день угрюмый встает. Проходят годы, но нет исходу, И мать-старушка слезы горькие льет.

Алешка жарил на баяне

В одной хавире повезло блатному Ваньке — Удачно он проворотил скачок. Он снял пивную в самом центре Молдаванки. Туда сходился весь блатной народ.

Припев:

Алешка жарил на баяне, Шумел, гремел посудою шалман. В дыму табачном, словно бы в тумане, — Там танцевал одесский уркаган. На это дело он потратил тысяч триста, Купил закуски, пива, водки и вина. На остальные деньги нанял баяниста, Чтоб танцевала одесская шпана.

Припев.

Как главный штырь он занял место у прилавка И заправлял молочной этой кухней блюд. На кухне шпарила его подруга Клавка. Официантом был Арошка Вундергут.

Припев.

Там собирались фармазонщики и воры, Туда ворованные вещи волокли. Вино лилось рекой. Шпана играла в карты. Такую там малину развели.

Припев.

Устал Иван-блатной крутить свое кадило. Поставил верный самогонный аппарат. Однако эта установка подкузьмила, И он пошел работать прямо в комбинат.

Припев:

Алешка жарил на баяне, Шумел, гремел посудою шалман. В дыму табачном, словно бы в тумане, — Там танцевал одесский уркаган.

Монах веселый

На свете жил монах веселый, Любил он водку и вино. Но не любил он труд тяжелый, И к девкам лазил он в окно. Швырял деньгами он с размаха. Он много пил, много гулял. Но если спросите монаха, Он неизменно повторял: — Так я ж не пью! — Врешь, пьешь! — Ей-богу, нет! — Врешь, пьешь! Так наливай бокал полнее. Монахи тоже пьют вино Оно на радость им дано. Вино, шипучее вино, — Оно на радость нам дано. Но вот пришла и смерть лихая… Монах ничуть не огорчен, И, в путь-дорожку собираясь, Берет с собой пол-литра он. Монах стучится в двери рая. Апостол Петр ему в ответ: Куда ты лезешь, рожа испитая? Здесь проходимцам места нет! — Так я ж не пью! — Врешь, пьешь! — Ей-богу, нет! — Врешь, пьешь! Так наливай бокал полнее. Монахи тоже пьют вино Оно на радость им дано. Вино, шипучее вино Оно на радость нам дано.

У Соньки именины

Так собирайтесь же, брюнеты и блондины! А Мендель Рыжий будет речь свою держать. У нашей Сонечки сегодня именины, И вся Одесса должна об этом знать.

Припев:

Тарара-рач, тач-тач, тарара-рара, (2 раза) Одесса-мама первернулась, гоп-ца-ца. В дверях раздался звоночек очень длинный. Дверь отворилась — перед нею мент стоял. А это значит, что у Соньки именины, И сам легавый ей подарочек прислал.