Ультра
Шрифт:
В дверь постучали.
— Сынок, к тебе какая-то барышня пришла. — сказала мне мама, войдя в комнату.
— Я сейчас выйду. — обняв маму, сказал я. — Странные времена, мама.
— Наши были не лучше, сынок. — с пониманием ответила мне мама и, встав на цыпочки, поцеловала меня в лоб.
Я открыл входную дверь. Как и ожидалось, стояла Прасковья.
— Привет… — с деланным безразличием произнес я.
— Привет… — она изменилась кардинально, честно говоря.
Передо мной стояла вся такая правильная девочка в строгом костюме, инфоочках,
— Я с работы и жутко устала. — пожаловалась она. — Решай, когда мне переезжать или переезжай ко мне. Делай со мной что хочешь, мне всё равно.
В голосе её звучало отчаянье.
— Всё, что захочу? — плотоядно улыбнулся я.
— Да… — неуверенно подтвердила она.
— Всё-всё-всё? — лукаво уточнил я, оглядев её с ног до головы.
— Всё, что захочешь! — уверенно ответила она, по-своему протрактовав мой взгляд.
— Тогда слушай внимательно… — я перешагнул через порог и приблизился к ней вплотную, одновременно беря за плечи.
Она со всем вниманием уставилась куда-то в область моего рта.
— … проваливай к чёрту из моего дома и забудь сюда дорогу!!! — проорал я ей в лицо, развернул на сто восемьдесят градусов и подтолкнул к лифту.
Она вжала голову в плечи и побежала прочь. Я, довольный произведенным эффектом, вернулся домой.
— Это что сейчас было? — поинтересовался Парис, выходя из кухни.
— Последствия нашей эпической баталии с кончеными. — объяснил я и пошел в свою комнату. — Ну и моей выходки с "честью офицера".
— Мне нужны подробности, братец! — Парис ворвался в мою комнату вслед за мной и по-хозяйски сел на кровать.
Я рассказал ему всю историю об "обретении Прасковьи" целиком. В тот день мне не хотелось ничего рассказывать, потому я отделался ото всех краткой версией без упоминания "вознаграждения".
— Ну ты и тюлень! — охарактеризовал меня младший брат. — Настоящая секс-бомба, в деловом костюме, в котором она вообще прямо секси, сама пришла к тебе домой, сказала делать с ней всё, что ты захочешь, а ты развернул её?! Тут только два варианта, братец! Ты либо гомосек, либо гомосек!
— Ой, да пошел ты! — вспыхнул я. — Ни хрена не понимаешь!
— Это я-то не понимаю?! — Парис постучал кулаком по дереву кровати. — Да ты просто по дурости упускаешь шикарную возможность!
— Её заставили. — попытался я спокойно объяснить ситуацию не до конца догоняющему брату.
— Идиот! — вскочил с кровати Парис. — Можно же охмурить её! Пригласить куда-нибудь, романтику включить!
— Я в прошлом месяце ей колено и три ребра сломал! Какая, к хренам, романтика? — снова потерял я контроль. — Завали свой поганый рот и покинь помещение!
— Нет, это ты пошел! — Парис хлопнул дверью.
Что-то я психанул… Парис преувеличивает, Прасковья не секс-бомба, просто красивая довольно-таки. Я же поступил так, как поступил бы, в моём понимании, настоящий мужчина. Жалею ли я? Ещё как! Но буду ли я вести
Я её послал и пусть будет, что будет.
//Следующее утро//
Я собрался на утреннюю пробежку. Примерно двадцати километров хватит. У входа в подъезд сидела Прасковья и копалась в мобильнике.
— Где в слове "проваливай" ты увидела "жди меня у подъезда утром"? — раздраженно спросил я, делая разминку.
— Ты что, бегать собрался? — с удивлением спросила она.
— Ты не ответила. — я недружелюбно на неё уставился.
— Не смотри на меня таким сексуальным взглядом. — попросила она. — Я просто не могу уйти. Договор…
— Так разорви свой договор и вали отсюда! — вспылил я. — Зачем лезть в мою жизнь и устраивать этот сталкинг?!
— Это значит смерть. — с намечающимися на глазах слезами ответила Прасковья.
— А мне не плевать? — не плевать, но пусть ищет другой способ обойти этот их стрёмный договор.
— Мне некуда деваться. — сказала она.
Я молча побежал к пляжу. От центра до него было пять километров, потом я пробегу вдоль берега по пять километров туда-обратно и так же вернусь домой. Сзади заревел двигатель. Я обернулся. Новенький Майбах S-класса сорокового года, биотопливный, шестьсот тридцать лошадиных сил, шесть литров объем двигателя, разгон до ста за три секунды — экологически чистая немецкая мощь, воплощенная в металле. За рулём Прасковья. Я бежал ускоренным темпом, а она ехала сзади. Вот дура.
— Уезжай к чёртовой бабуле, дурочка! — крикнул я ей.
Резко рванув вправо, я проскочил переулок и выбежал на другую улицу. Хорошая утренняя пробежка без посторонних мыслей была испорчена вновь появившимся на горизонте Майбахом. Я выругался и продолжил бежать, старательно игнорируя едущую следом машину. Пять утра и только двое на улице. Двое и машина. Я, Майбах и эта упёртая туповка.
На пляж она заехать не рискнула, поэтому покинула машину и побежала вслед за мной. Её хватило на километр моего темпа. Она обессилено упала на песок и лежала неподвижно. Трюк?
— Мне плевать на тебя, хочешь сдохнуть тут, подыхай. — бросил я ей и остановился. А вдруг действительно сдохла?
Сейчас люди с разными болячками рождаются… И её образ жизни, полный бухла и наркоты, совсем не увеличивает шансы.
— Эй, ты не померла? — я поднял её руку и прощупал пульс. Учащённый, да и задышала тяжело. Придуривается. — Хорошая попытка. Уйди подобру-поздорову.
— Пожалуйста… — она открыла глаза и умоляюще обхватила мою руку.
— Ты злобная тварь, избивающая людей в парках и на улицах! — процедил я ей в лицо. — Иди помойся, пахнешь.