Умение
Шрифт:
— И несмотря на подписанную им подписку о невыезде, он всё равно решил покинуть город, к которому прикреплён,— Рики из-подо лба посмотрел на свою собеседницу, пытаясь получить максимум информацию и её мимики.
Только вот женщина как держалась раньше отстранёно, так и продолжала вести себя точно так же. Она не может позволить понять этим людям, что при упоминании одного имени у неё ёкает сердце. Не может показать, что их связь спустя столько времени до сих пор не разорвана, хоть и женщина, и алхимик делали для этого всё возможное.
— А мне что с того?
После своего освобождения
И пусть в душе хотелось хоть раз увидеть его, даже со стороны, но увидеть, только вот понимание, что это в сложившейся ситуации непозволительно, останавливало. У генерал-майора теперь своя жизнь, у алхимика — своя. Мужчина полностью посвятит себя Турниру, о котором столько мечтал, а вот его подруга детства продолжит свою службу, которая значила для неё столько же, как и для него это соревнование шаманов.
— Мы посчитали, что Вы могли бы знать о его нынешнем месте прибывании.
Как ожидаемо.
Устало вздохнув, Оливия чуть расслабленно откинулась на спинку стула и, сложив руки на груди, чуть дольше продержала глаза закрытыми. Как же глупо было расспрашивать об этом именно её. Не бывших сослуживцев Багрового, с которыми он был в Сирии, ни других людей из его прошлого, а именно её.
Человека, который никогда и ни за что не выдаст Зольфа. Армстронг никогда не забывала то обещание, которая дала при их последней встрече: молчать обо всех их разговорах. И чтобы ни случилось, генерал-майор не скажет ни слова, которые бы могли послужить во вред алхимику. Слишком многое их связывало, чтобы так поступить.
Мила слишком хорошо знала, что довелось пережить Богровому. Слишком хорошо знала, как трусились его руки, когда он нечаянно лишил жизни свою мать, когда та окончательно сошла с ума. Как он пытался спрятаться от этого на войне под звуки канонад, позволяющим хоть немного отвлечься.
Даже если бы она хоть что-то знала, всё равно бы продолжила молчать.
— К сожалению, я ничего Вам сообщить не могу, — с досадой, более наигранной, нежели реальной, сообщила Мила.
Такой ответ, как и ожидалось, не устроил ни одного из незваных гостей. Если бы не их статус и те года, которые на их плечах красовались генеральские погоны, все четверо мужчин непременно бы недовольно скривились и стали бы сразу же показывать абсолютно все свои эмоций, которых сейчас наверняка достаточно много.
— Вы же понимаете, что с вами будет, если не будете сотрудничать с нами? — Фрей слегка подался вперёд, в то время как его тон с нейтрального и официального переменился на угрожающий.
— Делайте, что хотите, — отмахнулась Оливия.
С нынешней властью лучше не спорить. Она всё сделает по-своему.
***
На улице темнело всё сильнее. Ещё минут тридцать-сорок, и на Сицилию полностью опустится ночь. Правда, вряд ли кто-то из шаманов сможет сегодня нормально уснуть. После того, что каждому из них довелось увидеть, даже глаза закрывать не очень-то хотелось, не то чтобы
Все они боялись кошмаров, которые могут возникнуть из темноты и ещё сильнее испортить нервную систему, которая и так у многих была ни к чёрту. У большинства людей до сих пор стояла та кровавая картина, которая сегодня появилась на поле боя и которой не могло существовать даже в самой больной голове.
Четвёртый день Турнира начался однозначно «хорошо».
Рой не мог забыть то, как легко Вендиче убили Мукуро. Они ни секунды не сомневались, когда сжимали свои цепи сильнее. Казалось, для них было в порядке вещей лишать жизни ни в чём неповинных людей, которые прибыли в Италию, чтобы исправить собственные ошибки и хоть как-то улучшить жизнь.
Мужчина не знал, с какой именно целью пришёл сюда Рокудо, но смотря на то, как тот отчаянно сражался, было отчётливо видно, что далеко не от хорошей судьбы он оказался в этом месте. Если бы тот жил до этого счастливо и ни в чём не нуждался, то не пошёл бы на верную гибель.
Он бы просто сдался.
Но вместо этого предпочёл умереть. И Огненные не знал, что лучше: отказаться от своей мечты и продолжить жить с осознанием этого, пока старуха с косой не придёт по его душу, или остаться победителем, пусть и таким странным способом, и отправиться на тот свет сразу.
Он не мог это понять ещё со времён Ишвара.
Во время войны некоторые люди тоже предпочитали расстаться с жизнью как можно раньше, чтобы потом не мучиться от ночных кошмаров, которые непременно придут после дембеля. А вот некоторые выжили. Выжили и до сих пор видят на своих руках кровь всех тех, кого они когда-то убили.
Как он, например.
Сидя на кровати и сложив руки на коленях, мужчина ни на что не обращал внимания. Ни на Энви, который уже несколько часов пытался выбраться из перчаток, но не мог, ни на Лизу, которая пару раз пыталась его отвлечь, но понимала, что её товарищу сейчас жизненно необходимо всё обдумать.
И только сейчас девушка решила действовать. Она молча залезла на кровать, перед этим оставив тапочки на полу. Тихо и почти незаметно подобравшись в Мустангу на коленях, снайпер мягко и не спеша крепко и уверенно обняла его со спины, уткнувшись в тёмные волосы, слегка прикрыла глаза.
— Ты как? — тихо спросила Хоукай. — Опять о войне думаешь?
Прочитать его несложно. Коснувшись подушечками пальцев холодных ладоней девушки, мужчина позволил себе расслабиться. С ней можно было позволить себе побыть немного слабым. Она не предаст, не вставит нож в спину. А Жан, находящийся в стороне, предпочёл спрятаться в своём проводнике, чтобы не мешаться.
— Вендиче так же легко как и мы, — глухо сказал полковник в отставке.
— Ага, — коротко согласилась Лиза.
Огненный крепко зажмурил глаза, позволяя коже чувствовать за них. Хотелось хоть ненадолго забыться. Хотя бы на пару минут, но не вспоминать о том, как парень, которому от силы было шестнадцать лет, так просто лишился жизни.
— Будь осторожнее, — подняв правую руку, Мустанг слабо коснулся лица Хоукай.
Потерять её он не может.
Комментарий к Глава XIV. Привязанности