Умирающий свет
Шрифт:
– Теперь я это понимаю, – сказал Дерк. Он опустил руки. – Я хотел найти брошенную машину. Мне нужен был транспорт.
– Значит, ты хотел украсть нашу машину.
– Нет.
– Да. – Каждое слово давалось кавалаанцу с болезненным усилием. – Ты – корариел Айронджейда?
Дерк растерялся, слова отрицания застряли у него в горле. Ему казалось, что любой ответ не принесет ему ничего хорошего.
– У тебя нет ответа? – спросил кавалаанец со шрамом.
– Бретан, – остановил его другой. – Слова оборотня не имеют значения. Если Джаантони Высокородный Айронджейд называет его корариелом, значит так оно и есть. Не сами же эти животные определяют свой статус. Что бы он ни говорил, имени у него нет, и его
– Я прошу тебя взвесить возможные варианты, Челл, – сказал Бретан. – Этот тип, Дерк т'Лариен, может быть либо человеком либо оборотнем, либо корариелом Айронджейда либо нет. Ведь так?
– Так. Но он не настоящий человек. Послушай меня, мой тейн. Ты молод, а я знаю о таких вещах от кета, который давно умер.
– Все же послушай. Если он оборотень и айронджейды назвали его корариелом, значит он – корариел, признает он это или нет. Но если это так, Челл, то тебе и мне придется встретиться с айронджейдами на дуэли. Он посягнул на нашу собственность, вспомни. Если он принадлежит айронджейду, то за его действия должны ответить айронджейды.
Высокий белоголовый человек медленно кивнул, неохотно соглашаясь.
– Если он оборотень, но не корариел, тогда все ясно: на него можно охотиться. Но что если он не оборотень, а настоящий человек, такой же, как наши высокородные?
Челл соображал намного медленнее, чем его тейн. Старый кавалаанец задумчиво нахмурился и сказал:
– Да, он – не женщина, поэтому не может быть собственностью. Но, если он человек, он должен иметь права человека и имя человека.
– Верно, – согласился Бретан. – Но тогда он не может быть корариелом и сам отвечает за свое преступление. Я вызову на дуэль его, а не Джаантони Высокородного Айронджейда. – Брейт снова издал свое странное ворчание-рычание.
Челл кивнул, согласившись. Дерк оцепенел. Младший из охотников разложил все по полочкам с отвратительной логичностью. Дерк заявил без всякой двусмысленности и Викари, и Джанасеку, что категорически отказывается от их позорного предложения защиты. Тогда это было довольно просто сделать. На нормальной планете, такой как Авалон, это было бы единственно возможным поступком. На Уорлорне все было не так.
– Куда мы его денем? – спросил Челл.
Два брейта разговаривали так, словно Дерк имел не больше сознания, чем их машина.
– Надо отвести его к Джаантони Высокородному Айронджейду и его тейну, – ответил Бретан скрипучим рыком. – Я знаю, где их башня.
Дерк подумал о побеге, но понял, что шансов на успех у него мало. Их было двое, они имели оружие и аэромобиль. Ему не уйти далеко.
– Я сам пойду, – сказал он, когда они направились к нему. – Могу показать дорогу.
Как бы там ни было, это даст ему время подумать. Брейты, по-видимому, не знали, что Викари и Джанасек сейчас в Городе Беззвездного Бассейна, и, несомненно, пытаются спасти несчастных желейных детей от других охотников.
– Тогда веди нас, – скомандовал Челл.
И Дерк, не зная, что еще можно предпринять, повел их к лифтам. По пути вверх он с горечью признался себе, что влип в эту историю из-за своего нежелания ждать. А теперь, похоже, ему придется ждать очень долго.
6
Поначалу ожидание казалось Дерку сущим адом.
После того как выяснилось, что айронджейдов не удастся найти, они вывели его на пустую крышу башни и посадили в углу продуваемой ветром крыши. К тому времени его начала охватывать паника и заболел живот.
– Бретан, – заговорил он, чувствуя, что нервы у него на пределе, но вместо ответа кавалаанец повернулся и резко хлестнул его ладонью по губам.
– Я для тебя не Бретан, – отрезал он. –
После этого Дерк молчал. Сломанное Колесо Огня почти неподвижно висело в небе Уорлорна и, следя за его еле заметным движением, Дерк чувствовал, что близок к срыву. Все, что с ним случилось, казалось нереальным, а брейты и события дня представлялись ему еще менее настоящими, и он стал думать, что будет, если он неожиданно прыгнет с края крыши вниз. Он будет падать и падать, как бывает во сне, но когда ударится о темные плиты глоустоуна, боли не будет. Он с удивлением проснется и обнаружит себя в кровати на Браке, взмокшим от пота, и будет смеяться над абсурдностью своего кошмара.
Дерку казалось, что он на долгие часы погрузился в свои мысли, но когда он поднял глаза, Толстый Черт почти не сдвинулся с места. Тогда его охватила дрожь. Он подумал сначала. Что причина этого холодный ветер Уорлорна, но потом понял, что дело не в холоде. Чем больше он старался удержать дрожь, тем сильнее его трясло, и кавалаанцы уже стали бросать на него странные взгляды. Но ожидание продолжалось.
В конце концов дрожь прошла, как и паническое настроение, и мысли о самоубийстве. На смену им пришло странное спокойствие. Дерк снова задумался, но мысли приходили какие-то нелепые. То он прикидывал, какой аэромобиль вернется первым – серый скат или зеленый «штурмовик», как будто собирался биться об заклад, то пытался представить, как будут вести себя Джаан и Гарс на дуэли с одноглазым Бретаном, то задумывался о том, что случилось с желейными детьми в далеком городе Планеты Темновинного Океана. Все это казалось ему сейчас очень важным, хотя он и не понимал, почему.
Потом он начал изучать своих пленителей, что оказалось самым интересным занятием и помогало скоротать время не хуже какого-либо другого. Наблюдая, он стал замечать.
Кавалаанцы почти не разговаривали с тех пор, как привели его на крышу. Челл – тот, что был выше ростом, сидел на низкой ограде площадки всего лишь в метре от Дерка. Приглядевшись к нему, Дерк понял, что он старше, чем казался на первый взгляд. Сходство с Лоримааром Высокородным Брейтом оказалось обманчивым. Хотя он ходил и одевался, как молодой человек, ему было лет на двадцать больше, чем Лоримаару, по оценке Дерка. Когда он сидел, его возраст становился более заметным. Над ремнем из металлических пластинок заметно выступало брюшко, глубокие морщины пересекали его загорелое лицо. На покоившихся на коленях руках Челла Дерк увидел голубые вены и серо-розовые пятна. Долгое, праздное ожидание возвращения айронджейдов на нем тоже сказалось, и не только усталостью. Щеки его обвисли, плечи ссутулились, а он этого словно и не замечал.
Один раз старый кавалаанец пошевелился. Вздохнув, он убрал руки с колен и, сплетя пальцы, потянулся. В этот момент Дерк увидел его браслеты. На правой руке у него был железный браслет со светящимися камнями – точно такой, какой так гордо выставлял одноглазый Бретан. Левое запястье охватывал серебряный. Но без жадеитов. Вместо когда-то украшавших его камней зияли дыры.
Пока уставший старый Челл – вдруг Дерку стало трудно видеть в нем опасного, воинственного человека, каким он казался совсем недавно, – сидел и ждал, Бретан (или Бретан Брейт, как он потребовал себя называть) шагал без остановки часы напролет. Он весь кипел неугомонной энергией, которой в нем было больше, чем в ком-либо, кого Дерк знал. Даже больше, чем в Джинни, которая в свое время тоже могла шагать часами. Бретан засунул руки в прорези карманов своей короткой белой куртки и мерил шагами крышу, доходя до края и поворачивая обратно… туда, обратно… туда, обратно… туда, обратно… Каждую третью ходку он останавливался и нетерпеливо смотрел вверх, словно осуждая сумеречное небо за то, что оно не доставило ему до сих пор Джаана Викари.