Унция надежды
Шрифт:
– Я хочу, чтобы ты был моим шафером, – сказал Картер.
Казалось бы, что здесь удивительного? Помнится, когда он сделал Лиззи предложение, он тоже попросил Картера быть шафером на их свадьбе. Воспоминания зажали Макса в невидимые тиски и принялись терзать, снова затягивая в сеть кошмаров минувшей ночи. Разум превратился в карусель, а тело отчаянно требовало дозы кокаина.
– Ты… согласен? – спросил Картер.
Обычный вопрос. Но Картер почему-то нервничал, и эта нервозность, совершенно ему несвойственная, оказалась последней каплей. Максу вдруг захотелось
– Я… это… – Макс закрыл глаза и надавил пальцами на веки, пытаясь избавиться от чудовищного давления внутри черепа. – Понимаешь, я чувствую… Картер, я не могу…
– Макс?
Голос Картера звучал откуда-то издали. Так бывает, когда нырнешь, а тебя окликают с берега. Подобное состояние несколько раз охватывало Макса во время бесед с Эллиотом. Он почувствовал у себя на плече руку Картера. Тот что-то говорил, слова звенели в ушах, но Макс не понимал ни одного. Макс пытался успокоить себя дыханием. Хорошо, что на пути попался стул, иначе он бы сейчас рухнул Картеру под ноги.
Да что же такое творится с его долбаной психикой?
Картер стоял рядом. Зажав голову между колен, Макс попросил дать ему таблетку клоназепама. Картер нашел лекарство, подал Максу стакан воды. Макс торопливо проглотил антидепрессант, откинулся на спинку и закрыл лицо рукой, умоляя клоназепам поскорее начать свое волшебное действие.
Он проснулся, словно его вытолкнули из сна. И обнаружил, что лежит на кровати в спортивном костюме, наполовину прикрытый одеялом. Он приподнялся на локтях. День клонился к вечеру. Жутко болела голова. Такое с ним уже было, когда в кабинете Эллиота у него начался приступ панического страха. Встав на нетвердые ноги, Макс подошел к столику, взял таблетку тайленола и проглотил всухую.
Все, что с ним случилось, было как гром среди ясного неба. Сначала ночные кошмары, потом неутолимое желание получить дозу и наконец этот дурацкий всплеск. Что же он сделал не так?
Макс прошел в ванную, умылся холодной водой. Из зеркала на него смотрело лицо усталого, измученного человека, выглядящего гораздо старше своих двадцати восьми лет. Ввалившиеся карие глаза. Трехдневная щетина на щеках. А волосы – это вообще нечто жуткое. Однако внешний хаос не шел ни в какое сравнение с тем, что делалось у него внутри. Как со всем этим бороться? Он ведь регулярно принимал все таблетки, нагружал себя физически, задавал пищу уму. И на тебе! Сейчас у него не было ни сил, ни желания продолжать борьбу.
Макс схватил мобильник, торопливо набрал сообщение Тейту, прося позвонить и, если сможет, приехать. Он вышел из комнаты, спустился вниз, и здесь его ноздри уловили соблазнительный аромат соуса чили. Из кухни доносились приглушенные и, кажется, встревоженные голоса. Макс двинулся туда. Мобильник подал сигнал входящего сообщения, но Макс даже не взглянул на дисплей. Он увидел на кухне… Тейта. Тот сидел за барной стойкой.
– Вот и наш Макс проснулся. – Кэт, хлопотавшая у плиты, сдержанно улыбнулась.
Головы Картера и Тейта мгновенно повернулись к нему. Максу стало
– Прошу прощения, – пробормотал он. – Что-то я сегодня сошел с катушек.
Все слова, какие он говорил, казались ему глупыми и лживыми. Макс откашлялся и хмуро поглядел на своего попечителя:
– А ты здесь как оказался?
Тейт поднялся с табурета и оперся на трость:
– После нашего ночного разговора я подумал, что стоит с тобой повидаться. У тебя был… такой голос. Потом позвонил Картер.
– Я испугался, – вырвалось у Картера. – Понимаешь, я не знал, как тебе помочь.
Кэт, временно забыв о плите, подошла к Картеру и схватила его за руку.
Макс виновато вздохнул и поскреб виски:
– Все нормально. Таблетка подействовала. Спасибо за заботу.
В кухне установилась гнетущая тишина.
– Давай-ка съездим за свежим хлебом, – нашлась Кэт. – Дадим людям поговорить.
Картер еще раз беспокойно взглянул на Макса, но спорить не стал и вышел из кухни. Вскоре хлопнула входная дверь, застрекотал мотоцикл. Картер с Кэт уехали, оставив Макса наедине с Тейтом. Сжимая в одной руке стакан с молоком, другую Макс запустил в волосы.
– Похоже, у тебя сегодня был адский денек? – осторожно спросил Тейт.
Макс закрыл глаза, слушая тишину. Он вдруг понял, в чем дело.
– Я не могу здесь оставаться.
Тейт печально улыбнулся:
– Жизнь течет не совсем так, как ты представлял.
Да, черт вас всех побери! А ведь Макс старался изо всех сил. Как мог, он гнал от себя состояние отрешенности и безразличия к окружающему миру. Он думал, что ему уже нет дела до чужих отношений. Увы! Наверное, не будь этой жуткой ночи, не охвати его неодолимое желание получить дозу, он бы отреагировал по-иному. Организм Макса и сейчас жаждал втянуть в себя белую дорожку. Но после всего, что было с ним, счастье Картера и Кэт больно ударило по нему. Нет, он ни в коем случае их не винил. Оба возились с ним, как с маленьким, и делали все, только бы ему было хорошо. К сожалению, этого оказалось недостаточно.
– Я не хочу возвращаться в свою квартиру, – признался Макс. – И в Нью-Йорк тоже.
Не говоря о том, что он отвык от шума и суеты мегаполиса, его жилище было полным-полно тяжелых воспоминаний. Там его подстерегало искушение. Он боялся, что прежние привычки явятся сами собой и одержат верх.
– Каким бы ни было твое решение, я тебя поддержу, – пообещал Тейт. – Свои потребности ты знаешь лучше, чем кто-либо. Главное, чтобы принятое решение способствовало твоему дальнейшему росту. Иначе получится, будто ты испугался и убегаешь.
– Но я действительно испугался, – хмуро признался Макс. – Мне страшно. – У него вырвался стон отчаяния. – Я никому не хочу мешать и осложнять жизнь. Я и так попортил крови многим.
– Макс, прошлое не переиграешь. Мы сейчас говорим о наилучшем решении для тебя, – напомнил ему Тейт. – В данном случае речь идет о тебе. Если тебя тянет быть эгоистичным, не дави свой эгоизм! Не пытайся быть хорошим для других. Твои друзья принимают тебя таким, какой ты есть. Осознание – уже большой шаг.