Уничтожение
Шрифт:
Новости особо не радовали. Судя по компьютерной модели, завтра утром ласковое солнышко выглянет еще часа на три, а послезавтра подарит всего полчаса дневного света, после чего наступит окончательная ночь.
Впрочем, к модели имелось дополнение, в котором говорилось, что ближайшие полтора месяца ночь будет не абсолютной - обилие звезд подразумевало, что в ясную погоду местность видна будет не так уж и плохо.
– Кто только ходить там будет, интересно.
Откровения Брэдли и новый план заполнения корабля были ему не
Неприметной строчкой сообщалось, что обитающий на корабле черный кот, вроде бы остепенившийся, снова оставил за собой три трупа. Рекомендовалось по возможности избегать зверя, а при прямом контакте звать на помощь и открывать огонь. В случае, если оружие, конечно, имеется при себе.
Викс свернул информацию и откинулся в кресле. Было скучно. Сон пропал совершенно.
Некоторое время посидев на месте и допив чай, он решил было прогуляться по кораблю. Но тут же отбросил эту идею - мало того, что где-то там гулял кот-убийца, так еще и идти было совершенно некуда. Не на верхнюю палубу же, на мороз.
– Да мы здесь повесимся со скуки за полтора месяца. Или поубиваем друг друга, - мрачно пробурчал он себе под нос.
За дверью каюты послышался шорох. Лейтенант насторожился, обратившись в слух. Прошло несколько минут, но вокруг него царила тишина.
– Померещилось, похоже...
Шорох раздался снова, сменившись легким металлическим царапаньем. Викс замер, боясь шелохнуться и покосился на тумбочку, где лежала верная беретта.
Снова наступила тишина. Но эта тишина теперь казалась человеку обманчивой и пугающей. Свет, заливающий каюту, внезапно показался слишком тусклым, таящим в себе слишком много теней.
Снова потекли минуты. Сторонний наблюдатель очень удивился бы, рассматривая напряженного человека, сидящего в неудобной позе в кресле и боящегося пошевелиться. Но Виксу было плевать на сторонних наблюдателей - он, до этого не обращавший внимания на новости и слухи о корабельном госте, сейчас чувствовал себя дичью, крупной жирной мышью...
За дверью послышалось тихое вопросительное мяуканье, а затем по металлу будто провели пучком гвоздей. И все снова стихло. Джозеф забыл, как нужно дышать. Все мысли о толщине и надежности стальной двери вымывались из головы потоком какого-то иррационального страха.
Шли минуты, прошло полчаса тишины. Наконец, человек, аккуратно разминая затекшие конечности, вылез из кресла, пробрался в кровать и спрятался под одеяло.
Элизабет Кокс, доктор медицины. 3392.
Ночной холод быстро и уверенно исчезал под лучами поднимающегося из-за горизонта солнца. Казалось бы, час назад еще стоял трескучий мороз, а уже двадцать градусов... какое там, уже плюс тридцать... плюс сорок...
Вышедшая
Лед вокруг корабля таял на глазах. Далеко внизу жаждущие урвать последний кусочек пляжного отдыха экстремалы уже начали перебираться на берег. Доктор покачала головой - некоторых ничему жизнь не учит. Но, может, в этот раз никто из них не станет ловить ящериц.
Следом за солнцем небо над горизонтом закрыл уже знакомый силуэт.
– Часа через три наша планета повернется так, что точка, в которой мы находимся, уйдет в тень и настанет окончательная ночь. Интересное зрелище.
Элизабет повернулась к подошедшему аналитику и улыбнулась.
– Доброе утро! Знаю, просмотрела ваш отчет по этой странной системе. Что вы здесь делаете?
Джонс немного смутился.
– Ну, вообще-то, увидел вас и решил составить компанию. Если вы не против, - добавил он вопросительно.
– А вы в этот раз убежите от меня так же неожиданно?
– Кхм. Надеюсь, нет, - аналитик обезоруживающе улыбнулся.
– Сейчас у меня не предвидится вообще никаких дел. И в ближайшие полтора месяца, думаю, мне тоже будет нечем заняться.
– Бросьте, Том. Кому, как не вам, думать о том, что нам всем делать в дальнейшем...
На Лиззи внезапно нахлынула грусть, а Джонс стал очень серьезным.
– Элизабет, что-то мне подсказывает, что эти шесть недель и вам, и мне очень желательно будет провести, закрывшись от общества. Вы, может быть, не замечаете, но с приближением зимы люди начинают менять свое отношение к происходящему. Вы чаще грустите. Коммандер и большинство офицеров начинают впадать в меланхолию и злятся теперь заметно больше, чем раньше. Среди оставшихся десантников было несколько драк на пляже.
– И что?
Аналитик чуть помолчал, задумчиво рассматривая берег.
– Знаете, мисс Кокс...
– Можно просто Лиззи, - улыбнулась она.
– Меня почти все так зовут.
– Знаете, Лиззи... Меня ведь учили вылавливать самые тонкие колебания на воде, которые сулят в будущем крупные волны. Собственно, мой температурный прогноз - это мой провал как аналитика. Я должен был отслеживать ситуацию вокруг корабля, а я просто расслабился. И это, кстати, тоже ненормально.
Джонс замолчал, не замечая любопытного взгляда докторши.
– Но эта температурная аномалия, - наконец, продолжил он, - позволила мне встряхнуться и снова начать работать.
– И каков итог?
– не выдержала Лиззи очередной паузы.
– Итог... Итог такой, что все наше поведение после Инцидента является ненормальным. Ни одного психоза. Ни одного самоубийства. Нет истерик, попыток нападения на офицеров. Нет банального желания разобраться в ситуации. Да даже на погибших друзей всем, по большому счету, плевать.