В 1938 году поэт был отправлен в ссылку, работал строителем на Дальнем Востоке, в Алтайском крае и Караганде. В 1946 году вернулся в Москву. Много работал над переводами грузинских поэтов – классиков и современников, посещал Грузию.
В 1950-е годы имя Заболоцкого стало известно широкому читателю. Последние два года жизни поэт провёл в Тарусе, на Оке. Тяжело болел, перенёс инфаркт. 14 октября 1958 года Заболоцкий скончался от второго инфаркта.
Лебедь в зоопарке
Сквозь летние сумерки паркаПо краю искусственных водКрасавица, дева, дикарка —Высокая лебедь плывёт.Плывёт белоснежное диво,Животное, полное грёз,Колебля на лоне заливаЛиловые тени берёз.Головка её шелковиста,И
мантия снега белей,И дивные два аметистаМерцают в глазницах у ней.И светлое льётся сиянье;Над белым изгибом спины,И вся она как изваяньеПриподнятой к небу волны.Скрежещут над парком трамваи,Скрипит под машинами мост,Истошно кричат попугаи,Поджав перламутровый хвост.И звери сидят в отдаленье,Приделаны к выступам нор,И смотрят фигуры оленьиНа воду сквозь тонкий забор.И вся мировая столица,Весь город сверкающий наш,Над маленьким парком теснится,Этаж громоздя на этаж.И слышит, как в сказочном миреУ самого края стеныКрылатое диво на лиреПоёт нам о счастье весны.
Детство
Огромные глаза, как у нарядной куклы,Раскрыты широко. Под стрелами ресниц,Доверчиво-ясны и правильно округлы,Мерцают ободки младенческих зениц.На что она глядит? И чем необычаенИ сельский этот дом, и сад, и огород,Где, наклонясь к кустам, хлопочет их хозяин,И что-то вяжет там, и режет, и поёт?Два тощих петуха дерутся на заборе,Шершавый хмель ползёт по столбику крыльца.А девочка глядит. И в этом чистом взореОтображён весь мир до самого конца.Он, этот дивный мир, поистине впервыеОчаровал её, как чудо из чудес,И в глубь души её, как спутники живые,Вошли и этот дом, и этот сад, и лес.И много минет дней. И боль сердечной смуты,И счастье к ней придёт. Но и жена и мать,Она блаженный смысл короткой той минутыВплоть до седых волос всё будет вспоминать.
Владимир Владимирович Маяковский (1893–1930)
Владимир Маяковский родился в селе Багдади в Грузии в семье лесничего и кубанской казачки. После того как его отец умер от заражения крови (укололся иголкой, сшивая бумаги), Маяковский терпеть не мог булавок и заколок, эта фобия осталась у него на всю жизнь. После похорон отца Маяковский вместе с матерью и сёстрами переехал в Москву, где поступил в четвёртый класс 5-й классической гимназии, где учился в одном классе с братом Бориса Пастернака Шурой. Во время учёбы Маяковский общался со студентами-большевиками. Трижды подвергался арестам, в 1909 году был заключён в одиночную камеру Бутырской тюрьмы. Именно в тюрьме Маяковский начал писать стихи. Выйдя на свободу, он решает «делать социалистическое искусство».
Тучкины штучки
Плыли по небу тучки.Тучек – четыре штучки:от первой до третьей – люди;четвёртая была верблюдик.К ним, любопытством объятая,по дороге пристала пятая,от неё в небосинем лонеразбежались за слоником слоник.И, не знаю, спугнула шестая ли,тучки взяли все – и растаяли.И следом за ними, гонясь и сжирав,солнце погналось – жёлтый жираф.
Хорошее отношение к лошадям
Били копыта.Пели будто:– Гриб.Грабь.Гроб.Груб. —Ветром опита,льдом обута,улица скользила.Лошадь на крупгрохнулась,и сразуза зевакой зевака,штаны пришедшие Кузнецким клёшить,сгрудились,смех зазвенел и зазвякал:– Лошадь упала! —– Упала лошадь! —Смеялся Кузнецкий.Лишь
один яголос свой не вмешивал в вой ему.Подошёли вижуглаза лошадиные…Улица опрокинулась,течёт по-своему…Подошёл и вижу —за каплищей каплищапо морде катится,прячется в шерсти…И какая-то общаязвериная тоскаплеща вылилась из меняи расплылась в шелесте.«Лошадь, не надо.Лошадь, слушайте —чего вы думаете, что вы их плоше?Деточка,все мы немножко лошади,каждый из нас по-своему лошадь».Может быть– старая —и не нуждалась в няньке,может быть,и мысль ей моя казалась пошла,тольколошадьрванулась,встала на ноги,ржанулаи пошла.Хвостом помахивала.Рыжий ребёнок.Пришла весёлая,стала в стойло.И всё ей казалось —она жеребёнок,и стоило жить,и работать стоило.
Игорь Северянин (1887–1941)
Игорь Северянин (настоящее имя и фамилия Лотарёв Игорь Васильевич) родился в Петербурге в семье офицера, по материнской линии был потомком Карамзина и дальним родственником Фета. Окончил реальное училище в городе Череповце, стихи сочинял с детства.
Юношеские опыты не привлекали внимания читателей и критики, и поэту пришлось издать более тридцати разных книжечек-брошюр за свой счёт, рассылая их на отзыв в редакции журналов и именитым людям.
Лев Толстой пришёл в негодование от сборника «Интуитивные краски» и раскритиковал Северянина. Однако этим и привлёк к нему внимание издателей и читателей. «С лёгкой руки Толстого меня стали бранить все, кому не было лень. Журналы стали охотно печатать мои стихи, устроители благотворительных вечеров усиленно приглашали принять в них участие».
Слава приходит к поэту в 1913 году, после выхода сборника «Громокипящий кубок», а в феврале 1918 года в зале Политехнического музея Северянина избирают «королём поэтов» (к досаде его соперников – В. Маяковского, К. Бальмонта). В этом же году он уезжает в Эстонию. Вернуться на родину он уже не сможет.
В июле
В полях созрел ячмень.Он радует меня!Брожу я целый деньПо волнам ячменя.Смеётся мне июль,Кивают мне поля.И облако – как тюль,И солнце жжёт, паля.Блуждаю целый деньВ сухих волнах земли,Пока ночная теньНе омрачит стебли.Спущусь к реке, взглянуНа илистый атлас;Взгрустнётся ли, – а ну,А ну печаль от глаз.Теперь ли тосковать,Когда поспел ячмень?Я всех расцеловатьХотел бы в этот день!
Запевка
О России петь —что стремиться в храмПо лесным горам,полевым коврам…О России петь —что весну встречать,Что невесту ждать,что утешить мать…О России петь —что тоску забыть,Что Любовь любить,что бессмертным быть.
Что шепчет парк
О каждом новом свежем пне,О ветви, сломанной бесцельно,Тоскую я душой смертельно,И так трагично-больно мне.Редеет парк, редеет глушь.Редеют еловые кущи…Он был когда-то леса гуще,И в зеркалах осенних лужОн отражался исполином…Но вот пришли на двух ногахЖивотные – и по долинамТопор разнёс свой гулкий взмах.Я слышу, как, внимая гудуУбийственного топора,Парк шепчет: «Вскоре я не буду…Но я ведь жил – была пора…»