Универсальный саквояж миссис Фокс
Шрифт:
– Да нет, не в этом дело, – Дюк сел. – Просто с письмом было бы так: мы приходим, спрашиваем капитана, отдаем ему письмо, и все. Он теперь знает, кто мы такие и что нам от него надо.
Он повернулся к компаньону.
– А теперь что?
Джейк тоже сел.
– Ну что, ничего. Все то же самое, только про письмо придется сказать. Так, мол, и так, было письмо от моего отца, но…
– У отца всяких приятелей – миллион по всему свету! – тоскливо сказал Дюк. – Вдруг этот Веркор вообще его не помнит?
– Почему «не помнит»? Я своими ушами слышал – «капитан Веркор, мой старый знакомый».
Дюк тяжко вздохнул.
– Это всего-навсего означает, что они черт знает как давно познакомились. Я о нем, между прочим в первый раз сегодня услышал!
Он вцепился зубами в бутерброд.
– Сэр?
– Я не смогу! – тоскливо промычал Дюк. – Я же никогда ни у кого ничего не просил! Каким идиотом я буду выглядеть! Так, мол, и так, капитан Веркор, я сын Томаса Маллоу, вашего старого знакомого, которого вы, может быть, помните, у меня сперли бумажник и…
– Возьмите меня на борт!
Джентльмены помолчали. Дюк поднял кудрявую голову.
– Понимаешь? Все бы ничего, кабы не этот бумажник. Получается какое-то: «подайте бедному сиротке»!
Джейк перевернулся на живот и подпер подбородок кулаками.
– Стоп, сэр. Предлагаю отложить панихиду и подумать, как сказать про бумажник так, чтобы не выглядеть попрошайкой. Поехали.
– Э-э-э, – протянул компаньон.
– Неплохо для начала.
– В-видите ли, месье Веркор, тут такое дело… стоп, нет. Видите ли, капитан, есть одно затруднение… опять не так. Э…
– Могу я просить уделить мне пару минут?
– Здорово чешешь!
– Потолкайся в прихожей в доме, где кто-то умер, и не так споешь. Поначалу вообще было: «здрасьте, я сын мистера Саммерса». И все стоят, смотрят. Переглядываются.
– Почему?
– Потому. Кто там помнит, как его зовут-то. Гробовщик и есть гробовщик.
– А делать что? «Я сын похоронного церемониймейстера»? «Мой отец мистер Саммерс, похоронный церемониймейстер»? «Я насчет вашего гроба»?. Ужас какой-то. Как же ты выкручивался?
– Ха, – усмехнулся Джейк. – «Похоронный дом Саммерса», сэр. Тут плохо только, если в доме вообще нет покойников.
– Что, и такое бывало?
Джейк любовался облаками.
– Да много всякого было. Дело не в этом. Мы-то с вами лица частные.
– Какая досада, – огорчился юный Маллоу. – Придется выкручиваться как частное лицо.
Джейк не ответил. «Частное лицо» еще помычало и выдало:
– Понимаете, сэр, тут такая история…
– Какая история?
– Да ну тебя!
– Ладно. За нас одно обстоятельство.
Дюк с надеждой посмотрел на компаньона.
– У нас нет другого выхода. Так что хочешь – не хочешь, а придется как-то с этим Веркором объясняться.
– Утешил, нечего сказать.
– Потом, – раззевавшийся компаньон расправил пиджак, укрываясь, – потом придумаем.
Шумел водопад. Заливались птицы. В небе, расправив крылья, парил то ли коршун, то ли ястреб, то ли еще кто-то.
– Ай, как-нибудь! – буркнул Дюк себе под нос, свернулся калачиком и уснул.
Звякнул дверной колокольчик и Джейк переступил порог маленькой лавки в нью-хэмпширском Уинчендоне – знаменитом на всю страну Городе Игрушек. Лавка неожиданно возникла на его пути, пролегавшем через лес где-то возле Миддлтона: обычного вида, с полосатым бело-желтым тентом над входом, с резиновыми бэби в чепчиках, с игрушечной кухней и книжками про Бастера Брауна в витрине.
С полок пялились стеклянными глазами куклы в воздушных шляпках, скалились лошади на колесиках, клоуны в шароварах со звездами глупо растягивали губы, молитвенно складывали ладони ползающие по проволоке жестяные мартышки в фесках, сверкали лаком колес экипажи, таращили круглые нарисованные глаза пары тварей из огромного Ноева ковчега.
– Что вам угодно, молодой человек? – поинтересовался продавец – юркий джентльмен со сверкающей лысиной.
При этих словах сами собой завелись и поехали по игрушечным рельсам штук пять поездов.
– Есть у вас мультископ? – неожиданно для себя поинтересовался искатель приключений.
– Ну конечно! – хозяин сверкнул улыбкой под закрученными усами. Его крупные зубы были похожи на очищенный миндаль.
– Безусловно! Непременно! Я бы даже сказал, разумеется, есть!
И немедленно выложил на прилавок сначала один, потом другой, еще один, еще…
«Превосходное удовольствие для детей!»
«Восхитительное развлечение для всех!»
«Игрушка, но больше, чем игрушка!»
Разноцветные стеклышки с едва слышным стеклянным звоном складывались так и этак. Дождавшись, когда узоры станут повторяться, Джейк взял второй. Потом еще один, еще…
Поймав сиропный взгляд продавца и вспомнив, что в кармане пусто, искатель приключений замялся.
– Понимаете, сэр, я… у меня.
Продавец вопросительно поднял голову.
– Тут такая история… – ляпнул искатель приключений.
Любезная улыбка хозяина лавки мгновенно стала натянутой.
– У меня нет другого выхода! – закричал Джейк. – У нас украли бумажник!
Но слов, которые произнес продавец с сомнением на лице, не было слышно, искатель приключений в растерянности переспросил, оглянулся зачем-то через плечо, и ничего не увидел. То есть, совсем: ни тьмы, ни тумана, просто – ничего. Он был где-то без места и времени.