Упавший поднимется сам
Шрифт:
– - Я люблю тебя.
– - Что?
– от ненависти не осталось и следа.
– - Позволь войти.
Она отступила, давая возможность пройти в дом. Очень долго возился с плащом, медленно развязывал шнурки на ботинках. Нужно было собраться с мыслями. Рима продолжала стоять у двери, молча наблюдая за мной.
– - Нальешь чаю? Я так вымотался сегодня.
Она, наконец, очнулась, закрыла дверь и направилась в кухню. Я последовал за нею. На глаза попался забавный китайский божок, показалось, что он подмигнул, пожелав таким образом удачи.
Пригубил чашку и тут
– Мама все рассказала. Ты присвоил деньги Марата, оболгал меня отцу. Что тебе еще нужно?
А ведь эту маму я представлял в своих мечтах тещей. Надо перечитать книжку анекдотов, те ее разделы, где описываются тещи. Тогда, наверное, мне легче будет ее понять.
– - Это не так, Рима.
– - Хорошо, я слушаю.
– Начну с отца. Он устроен по высшей категории в спецпалате, у него спецлечение, спецобслуживание и спецлекарства. Уверен, все будет хорошо.
– - Это ты устроил?
Я кивнул.
– Устраивать "спецдела" у тебя лихо получается. Я, наверное, должна сказать "спасибо"?
Пропущу эти слова мимо ушей.
– К сожалению, дядя Жаке рассказал Марату о том, что я когда-то выкупил его долги.
– "К сожалению", - передразнила Рима, - ты бы это сделал с огромным удовольствием.
"Следи за метлой", выговорил я себе.
– Но Марат, к сожал..., - тут я прикусил язык, - превратно понял слова дяди Жаке.
– - Что значит "превратно"? Не обольщайся, он не глупее тебя.
Кажется, она заслужила пощечину. Но живот защищал ее лучше автомата Калашникова.
– Марат посчитал, что мы с тобой... любовники, - вспомнил главврача, с меня стекали такие же ручьи пота. Это не чай, а доменная печь какая-то!
– Ах, вот оно что! И ты решил желаемое превратить в действительное. Ну что ж, продолжай, я внимательно тебя слушаю.
И что я в ней нашел? Жестокая, злая, холодная. Будь моя воля, пристроил бы ее на должность язвы в... желудок ее мамы.
– Что касается денег, принадлежащих Марату, то поясню следующее. Мы с дядей Жаке решили, что каждому из нас принадлежит по тридцать три процента собственности во всех наших предприятиях. Но Марат с этим не согласился.
– - Это меня совершенно не волнует. Делите свои денежки как хотите.
– - Ты не права Рима, это и твои деньги тоже.
– - Ты закончил?
– - Нет. Прошу тебя выйти за меня замуж.
Ее, и без того огромные глаза, округлились до размеров футбольного мяча.
– Ты совсем свихнулся!? Поверил в то, чего никогда не было!? Думаешь, я жду твоего ребенка!? Может быть, и тебя надо устроить в больницу рядом с папочкой!?
– Да, свихнулся, если тебе так нравится, и давно. Ты это знаешь. Потому, что всегда любил тебя. Мне неважно, кто отец твоего будущего ребенка. Он станет мне сыном. Я буду любить вас обоих.
– Ты сошел с ума!
– Она, наконец, успокоилась и тихо произнесла.
– Иди домой, Батыр, я так устала.
Уходя, взглянул на китайского божка. Показалось, что тот ухмыляется.
Рима
Слабаки
Роды
Огляделась, палата заставлена цветами. Удивительно, как много их было. А на подоконнике стоял небольшой букетик полевых цветов.
– - Откуда все это?
– спросила я у нянечки.
– От вашего мужа и родственников, а вон тот букетик, - она указала на подоконник, - от вашего покровителя.
– - Кого?
Нянечка растерялась.
– Тут бегал один молодой мужчина, важный такой, благодаря ему у вас отдельная палата, и меня закрепили за вами и вашим сыночком по его просьбе, - она приняла заговорщическое лицо.
– Он тут всем заплатил, поэтому не беспокойтесь, муж ваш ни о чем не узнает.
О господи, теперь и они считают Батыра моим любовником.
– - Этот человек меня не интересует, а муж появлялся?
– Конечно, он ушел только час назад, вы еще спали. Сказал, что будет в конце дня, торопился на совещание. Кстати, профессора, который осматривал вас вчера, прислал ваш муж, - и добавила, - заботливые у вас мужчины.
Еще через пару дней разрешили вставать с постели, и ребенка стали приносить чаще. Нянечка оказалась опытной и заботливой, поэтому за сына я не волновалась. Персональная нянька! Батыру надо отдать должное, Марат об этом самостоятельно не догадался бы.
Пришла мама, она обрадовалась моему улучшающемуся самочувствию.
– За папу не беспокойся, он поправляется и выглядит все лучше и лучше. Уже ходит по больнице, читает газеты (что он в них находит?) и мечтает увидеть тебя. И своего внука, конечно.
Но ее и меня волновала другая проблема - Марат.
– Послушай доченька, - наконец решилась мама, - Марат до сих пор живет в вашем загородном доме. Не решается заходить в квартиру без твоего разрешения. Так нельзя. Вам надо помириться.
– - Мама, не я его оставила.
– Понимаю, но мне кажется, он одумался. Ведь твой малыш - его копия.
– - Значит, он сомневался в своем отцовстве. Подлец!
– Тебе нельзя волноваться. Поговоришь с папой, с Маратом, и все встанет на свои места.
Вечером пришел Марат. Вид у него был усталый. Осунулся, похудел. Даже стало жалко его. Может быть, мама права, и он попросит прощения. Что же в таком случае делать мне? У меня хватает своих забот, связанных с ребенком. Почему бы им не оставить меня в покое, хотя бы на некоторое время?