Урод
Шрифт:
Антракс подчинился, хотя и не хотел.
– Тебе не приходило в голову, что от своей жены ты не сможешь прятать ни тело, ни лицо, ни слабости? – спросил Эеншард.
– Она не станет моей женой.
– Если ты будешь так себя вести, то конечно не станет. Хватит уже считать себя ущербным, Антракс!
Принц вздрогнул и опустил глаза, крепко сжимая челюсть.
– Она смотрела именно на тебя, и ей было плевать на твои шрамы, и на Мэдина рядом с тобой ей было плевать, хотя мы оба знаем, что он хорошо сложен. Ты вообще помнишь, почему ты начал носить эту маску?
Антракс не ответил.
– Что мне, и это тебе рассказать?
Принц продолжал молчать, глядя в пол.
– Хорошо, я тебе напомню. В ночь своего пятнадцатилетия ты сбежал от женщины, потому что накануне вы с Мэдином, подглядывая за моим гаремом, подслушали разговор, в котором кроме всяких глупостей болтливым женщинам захотелось обсудить тебя.
Антракс закрыл глаза, но не попытался перебить отца.
– Бедного несчастного мальчика, - продолжал Эеншард беспощадным тоном, - который был таким хорошеньким в детстве, а теперь такой уродливый. Им было очень весело и смешно, а главное интересно, каково это провести ночь с калекой.
– Не надо, - попросил Антракс тихо.
– Надо! Ты не хотел жалости, если ты не помнишь. Ты решил скрывать лицо и шрамы, чтобы никому в голову больше не пришло тебя жалеть. Ты стал скрывать все, что бы никто и никогда…
– Хватит! – перебил его Антракс, откровенно дрожа.
– Тогда прекрати убегать! – сурово сказал Эеншард, стукнув кулаком по столу. – Ты жалок.
Антракс не ответил, стягивая со стола маску.
– Уходи и не приходи ко мне, пока не перестанешь унижать самого себя. Противно, - заключил Эеншард, вставая и вновь отворачиваясь к окну.
Он только слышал, как щелкнула маска и удалялись шаги. Он понимал сына, и ему было больно от собственных слов, но в то же время он знал, что кроме него никто не скажет Антраксу правду.
5. Свадьба в Эшхарате (3)
Лен-Фень после тяжелого трудового дня оставила последние распоряжения младшим врачам и скользнула в коридор между больницей и домом, примыкающим к северному крылу дворца.
Ее дом, дом ее деда, хоть и был когда-то чужой территорией давно стал своего рода государством внутри государства и все с этим смерились в первую очередь из-за умений Фу-Диена. Будучи колким и язвительным он не оставлял без помощи никого и никогда. Так и его наследница: ругалась, ворчала, но даже ночью приходила к тяжелобольному, чтобы сначала вылечить его, а потом хорошенько отругать.
Сегодня она успела отругать немало людей, и была довольна собой, потому мальчика-слугу осмотрела с напускным недовольством. Он почему-то обнаружился в ее гостиной.
– Его Высочество принц Мэдин желают видеть вас, - объявил мальчик.
– Можешь передать принцу, что он может желать любую из своих овец, - огрызнулась Лен-Фень.
По комнате прокатился хохот Мэдина. Он громко хлопнул дверью, которую Лен-Фень не успела закрыть и властно обнял ее со спины, жестом отправляя мальчишку прочь. Тот поклонился и вышел через дверь, ведущую в северное крыло.
– Я так и знал, что ты будешь брыкаться, - прошептал Мэдин на ухо женщине, когда они остались одни, - но это меня только больше заводит.
Лен-Фень дернулась, но Мэдин не отпустил ее, а напротив, прижал сильнее, сжимая левой рукой ее бедро, а правой - левую грудь.
– Прекрати сейчас же и убирайся! – потребовала женщина, пытаясь оторвать мужские руки от своего тела.
- Обязательно, - ответил Мэдин с улыбкой, вот только не отпустил ее, а с явной насмешкой начал мять ее грудь.
– Пусти, нас могут увидеть дети.
– Твой Ден-Ли и Арман в моем крыле с моими детьми, так что нам никто не помешает, - самодовольно сообщил Мэдин, перехватывая ее руки, заламывая обе за спину и зажимая оба запястья мертвой хваткой.
– Мэдин, ты не посмеешь! – вскрикнула Лен-Фень, наконец, испугавшись. – Отпусти меня!
– Отпущу, когда придет время, - сообщил Мэдин, коротко кусая кожу на ее шее и толкая к одному из кресел.
Лен-Фень и хотела бы сопротивляться, но действовать против принца ей не хватило бы сил.
– Ты спятил, Мэдин! – ругалась она, понимая, что ее загнали коленями на кресло и бесцеремонно теперь давят на спину, заставляя отставить бедра. – Ты не тронешь меня!
– Трону, но ты будешь рада этому, - отвечал Мэдин, освобождая из штанов член, которому было достаточно присутствия этой непокорной женщины, чтобы налиться кровью и затвердеть.
– Мэдин, я не хочу тебя даже видеть! – кричала Лен-Фень, понимая, что ее юбку быстро и легко задрали наверх.
– А ты меня и не видишь, - холодно ответил Мэдин, подставляя член к узенькой дырочке ее зада.
– Мэдин, не смей!
Она вся сжалась внутри и снаружи, задрожала, а он рассмеялся.
– Ты станешь моей женой? – спросил принц самодовольно, едва ощутимо надавливая головкой члена на сжавшийся анус, буквально угрожая взять ее силой.
– Ты с ума сошел?! – чуть не плача закричала Лен-Фень. – Я ненавижу тебя! Отпусти сейчас же!
Он резко двинул бедрами, заставив ее закричать, и стал медленно насаживать ее на свой член, без жалости и нежности.
– Ты станешь моей женой, - сообщил он, войдя в нее полностью.
С ресниц Лен-Фень сорвались слезы. Она невольно сжималась, сопротивляясь столь беспощадному сухому и грубому соитию, но Мэдин выждал короткое мгновение и начал уверенно двигаться, быстро набирая темп.
– Ты считаешь меня безответственным мальчишкой, но не учитываешь, кто ты сама, - говорил он сурово. – Я следил за тобой все эти годы. Ты спала с мужчинами постарше, посильнее, явно выискивая доминанта и мне отказала только потому что сочла меня неопытным мальчишкой.
Он говорил ей это в самое ухо, безжалостно врываясь в ее зад снова и снова, заставляя ее сжиматься, вздрагивать от боли и тихо всхлипывать.