Уроки Красного Октября

Фроянов Игорь Яковлевич

Поздравительная телеграмма Шиффа, ее почти ликующий тон – бесспорное свидетельство того, что февральский переворот 1917 г. пришелся по душе ее отправителю. Очень трудно предположить, что Щифф и люди его круга были озабочены национальными интересами России. Отчего же тогда такая радость? Не от того ли, что пришедшие к власти в России лица стремились, по выражению Витте, «перестроить Россию на новый либеральный космополитический лад»? [186] Здесь также есть предмет для размышлений… Но мы, как говаривал некогда наш древний летописец, «на прежнее возвратимся».

186

Витте С. Ю. Воспоминания. Т.3 (17 октября 1905–1911). Царствование Николая II. М., 1960. С. 222.

Помимо Шиффа, можно назвать и другие имена известных финансистов, настроенных негативно к России. Так, на митинге в Филадельфии 18 февраля 1912 г. с зажигательной речью выступил крупный банкир Лёб. «Собирайте фонд, чтобы посылать в Россию

оружие и руководителей, которые научили бы нашу молодежь истреблять угнетателей, как собак! – призывал он. – Пусть лавина эта катится по всем Соединенным Штатам! Подлую Россию, которая стояла на коленях перед японцами, мы заставим стать на колени… Собирайте деньги, – деньги это могут сделать!» [187] Растиражированное американскими газетами выступление Лёба стало достоянием широкой гласности [188] .

187

В.П. фон Эгерт. Надо защищаться. СПб., 1912. С. 11.

188

Там же. С. 15–16 (см.: Philadelphia Press 1912, 19 Febr.; Philadelphia, 1912, 19 Febr.).

Довольно примечательна история прохождения внешнего займа России 1906 г. Русско-японская война заметно ухудшила финансовое состояние страны. Рубль ослаб. Тем опаснее для существующего строя становилась начавшаяся революция. По признанию Витте «для того, чтобы Россия пережила революционный кризис и дом Романовых не был потрясен, необходимы две вещи – добыть посредством займа большую сумму денег, так, чтобы не нуждаться в деньгах (т. е. в займах несколько лет, и вернуть большую часть армии из Забайкалья в Европейскую Россию» [189] .

189

Витте С. Ю. Воспоминания. Т.З. С. 219.

Соответствующее зондирование Витте начал, еще будучи в Америке в 1905 г. Он завел разговор на эту тему с банкиром Дж. П. Морганом, спрашивая о его согласии участвовать в займе. Морган «не только согласился, но и сам вызвался на то», однако настаивал, чтобы Витте «не вел переговоров с другой группой, еврейской, во главе которой стоял Шифф» [190] . Морган, вероятно, знал что Шифф поставит ряд условий, неприемлемых в данный момент для русского правительства, но что указывают дальнейшие события.

190

Там же. Т.2. С. 443.

Витте полагал, что сделать «громадный заем» можно было лишь при «главенстве Франции». В то время во Франции «были две главнейшие группы синдикатеов банкиров: одна называется еврейскою, потому что во главе ее становился дом Ротшильдов, а другая – так называемая «христианская», которую сперва возглавлял Жермен, а потом – Нейцлин [191] . «Я счел нужным, – рассказывал Витте, – пощупать почву, как отнесутся Ротшильды к займу, и поручил это нашему финансовому агенту в Париже Рафаловичу. Парижские и Лондонские дома Ротшильдов между собою весьма связаны, со смертью барона Альфонса (жил в Париже. – И. Ф.) главенство перешло в руки лондонского лорда Ротшильда, поэтому Рафалович поехал в Лондон, и затем я получил от Рафаловича такой приблизительно ответ: «Ввиду уважения, питаемого Ротшильдами к личности графа Витте как государственного деятеля, они охотно оказали бы полную поддержку займу, но не могут это сделать, покуда в России не будут приняты меры к более гуманному обращению с русскими евреями, т. е. не будут проведены законы, облегчающие положение евреев в России». Так как я не считал достойным для власти по поводу займа подымать еврейский вопрос, то полученный мною ответ меня убедил, что с Ротшильдами это дело сделать нельзя» [192] .

191

Там же. Т.З. С. 220.

192

Там же.

России взялась помогать «христианская группа банкиров». Но тут же возникли сложности. Зарубежная печать подняла шумную кампанию против займа. К ней подключилась леволиберальная печать в России. Оппозиционные политические партии тоже чинили препятствия займу. Так, «29 марта 1906 года состоялось заседание ЦК кадетов, на котором обсуждался вопрос о закономерности и допустимости займа до начала работы Думы, а также вопрос о том, не следует ли от имени партии предпринять определенные шаги, чтобы противодействовать его заключению. В результате прений была принята резолюция, в которой подчеркивалось, что партия относится «вполне отрицательно к означенному займу», находя его крайне вредным для своих интересов. В то же время в резолюции указывалось, что партия все же считает невозможным делать какие-либо шаги, чтобы «воспрепятствовать займу». Принятое решение ничем не связывало инициативу отдельных членов партии, которые могли на свой «страх и риск», не ставя под удар партию в целом, предпринимать те или иные шаги, чтобы как-то препятствовать соглашению о «вредном» для интересов партии займе» [193] .

То был хитрый ход, развязывающий руки «отдельным членам партии». Как показывает новейшее исследование, члены ЦК кадетов В. А. Маклаков и П. Д. Долгоруков, будучи в Париже, старались ознакомить французскую общественность и отдельных членов французского правительства с «точкой зрения русских либералов по вопросу о соглашении и заключении займа до созыва Думы» [194] . Есть на сей счет и свидетельства современников.

193

Шелохаев В. В. Кадеты – главная партия либеральной буржуазии в борьбе с революцией 1905–1907 гг. М., 1983. С. 184.

194

Там же.

Президент Франции Фальер при встрече с В. Н. Коковцовым рассказал ему, как по просьбе Анатоля Франса принимал двух представителей русской политической элиты – П. Д. Долгорукова и Нессельроде, которые «прямо начали с того, что они являются ко мне (Фальеру) с целью протестовать против предложения русского правительства заключить во Франции заем, не ожидая созыва новых законодательных учреждений и без получения их полномочий, что такой заем, безусловно, не законен и, вероятно, не будет признан народным представительством, и, следовательно, я (Фальер) окажу прямую услугу французскому капиталу, избавивши его от риска потерять деньги, обращенные в такой заем» [195] . Министр внутренних дел Франции Клемансо также сообщил Коковцову о том, что видел некоторых его «соотечественников», которые протестовали против займа [196] .

195

Коковцов В. Н. Из моего прошлого. Воспоминания 1903–1919 гг. Кн.1. М., 1992. С. 141.

196

Там же. С. 140.

О том же вспоминает и Витте: «Господа кадеты, узнав о старании моем совершить заем, действовали в Париже, дабы французское правительство не соглашалось на заем ранее созыва Государственной думы, указывая на то, будто бы правительство государя не может совершить заем без апробации Думы. Эту миссию исполняли в Париже, являясь к французским государственным деятелям, между прочим князь Долгоруков – кадет и затем член Государственной думы, в сущности весьма порядочный человек, хотя не отличающийся политическими талантами, а также Маклаков, член третьей Государственной думы, также совершенно порядочный человек и к тому же большого ума и таланта. Я уверен, что эти лица теперь с горестью в душе вспоминают об этих едва ли патриотических шагах, и оправданием им может служить только то, что тогда значительная часть России, особливо России мыслящей, находилась в состоянии невменяемости, в состоянии опьянения напитком, составленным из позора (Японская война) и более ста лет жданного кажущегося обладания политическим яблоком свободы (17 октября). Эти лица увлекались и все-таки остались тем, чем были – людьми безусловно порядочными, а сколько таких, которые в то время орали о свободе, о необходимости ограничить ненавистную бюрократию (понимай государя императора), а ныне чуть ли не служат в охранке и во всяком случае запродали себя за ордена, чины, теплые местечки или прямо «темные деньги»…» [197] (Как это походит на нынешних «демократов»!)

197

Витте С. Ю. Воспоминания. Т.З. С. 222–223.

Против российского займа выступали не только определенные финансовые группировки, либералы и либеральная пресса, но и Германия. Германия сначала старалась всячески оттянуть момент заключения соответствующего соглашения, но когда к нему подошли вплотную, тогда она «коварно приказала своим банкирам не принимать участие в займе» [198] . Необходимо заметить, что «вслед за Германией от участия в займе отказался и Морган, к которому лично весьма благоволил Вильгельм и который всегда, несмотря на демократизм американца, очень дорожил вниманием столь высоко коронованной особы» [199] . Витте не без основания предполагал, что Дж. П. Морган «ушел на попятный двор не без влияния германского правительства» [200] .

198

Там же. С. 242.

199

Там же. С. 243.

200

Там же. Т.2. С. 443.

Германское правительство, банкиры, отказавшиеся финансировать русских, либералы всяких оттенков, выступавшие против займа, конечно же, прекрасно понимали опаснейшее положение, в котором находилась Россия. А это означает, что им были нужны революционные потрясения в России, чреватые крушением российского самодержавия.

Важно отметить, что Германия в этом деле оказалась в согласии (если не в союзе) с «еврейским синдикатом банкиров», по терминологии С. Ю. Витте. Это согласие (или союз) позволяет несколько иначе взглянуть на проблему «немецких денег» в подготовке русской революции вообще и на деятельность «купца революции» Парвуса в частности.