Уроки правильной ориентации
Шрифт:
Мажор!!! Но смотрится круто! И… о, как же Валикова счастлива сейчас. Не завидую, нет, но мне безумно смешно от её вида. Она даже не победительница, она будто уже счастливая невеста и мамочка трёх прекрасных ангелочков.
— Да пошла она в ж**у*! — солидарно моим неутешительным мыслям восклицает Ника, обняв учебник по истории.
— Да что ты… — вздыхаю я, вонзая ногти в ладони.
— После вчерашней твоей фотки.
Мне кажется, что об этом думают сейчас все.
Вчерашняя фотка — произвела фурор. И буквально пять минут назад
— Что-то, кажется, у тебя. увели мальчика? — ненавистная Иванова, как дипломированная ведьма, вырастает из ниоткуда и расплывается в победной улыбке. Стоило догадаться, что она не упустит момент мне щёлкнуть по носу. — Мило, правда?
— лжи восторгается змея.
Мы снова смотрим в сторону Валиковой и её “мальчика”… и теперь у нас правда челюсти отвисают. Альбина целует Александра в небритую щёку, приподняв одну ножку, как милая, очаровательная юная леди. Дурашливо хихикает своему порыву, пальчиками перебирает воздух в невинном жесте “пока” и воздушной походкой убегает в корпус.
— Очень мило, — почти выплёвываю, закатив глаза. Чтобы больше не спалиться, как она меня уела, торопливо шагаю в сторону здания. Ника бежит за мной, но на её каблуках за мной так просто не угнаться.
— Ты куда? — еле поспевает и то, потому что я чуть снизила скорость. — Обиделась? Расстроилась? — лопочет она. Мы останавливаемся у турникетов, подруга как обычно теряет пропуск в необъятной сумке. — Всё? Ты сдалась? Ну? — допытывается нетерпеливо.
— Да не дождутся! Мне на эту Валикову. она-то всерьёз! Ха, я тебя умоляю! — я переполнена злыми эмоциями. Они пузырятся, как в бокале шампанского, и я смеюсь от этой щекотки. — Ник, для меня это прикол, не более, а Валикова — влюбляется. Вот и вся разница. Пошли! История не ждёт!
Ага.
Мы идём к лекционной под Никин бубнёж то о Валиковой, то об Александре. В холле второго этажа к нам присоединяется Роня. Она зарыта по уши в учебник, потому что жутко боится препода. В итоге — за глаза этой тройки отвечаю я, единственная, уставившаяся на дорогу.
— Не боишься?
— Не боюсь, — отвечаю, даже не поняв, на какой вопрос.
Валикова…
Валикова.
Ну и пусть забирает. Пофиг.
Она ж ему даже не идёт, ни капли: ни к лицу, ни к телу, ни к улыбке, ни к машине, ни по темпераменту!
Валикова вся из себя просто типичная, а Александр — сущий гранж. Такой таинственный. Тёмный, хоть и светлый. Такой спокойный, несомтря на то, что взрывной. Такой…
Стоп. Таинственный?! Тёмный…
Воспоминание о подсобке и загадочном парне, поцеловавшем меня в темном чулане, выходит каким-то смазанным. Будто была пьянющей и ничего не соображала. Помню только, что мне… понравилось. Дико-придико. И он точно не был геем, и точно не стал бы катать на машине Валикову!
А значит, моя симпатия к Александру не так сильна, как к загадочному мистеру-Икс. И значит, что я всё-таки больше влюблена в таинственного Вампира, чем в кого бы то ни было.
Я успеваю успокоиться, когда натыкаюсь на вездесущую Альбину. Она стоит на третьей ступеньке в лекционной и с высоты смотрит на девчонок, рассказывая им ка-ак галантен наш Александр, как прекрасен и как хороша его машина, но я гляжу на неё, уже расплывшись в улыбке.
— Ты бы лучше про Второго почитала, — заявляю я, сложив руки на груди. Роня воет:
— Как про… второго…
— Ну Николая! Мы сдавали на прошлой паре, — поясняю ровно.
— Да как так-то. — в глазах подруги паника.
Как и все звёзды вселенского масштаба, Роня и Ника частенько пропускают пары, в то время, как моя звёздность ограничивается двумя-тремя конкурсами ради которых порой и пропускать ничего не нужно.
Я девчонок тяну по возможности, вот только выходит не всегда. На прошлой паре Роня точно была и зачёт по Николаю точно сдала. Но есть шанс, что списывала, не глядя.
— Какого ещё Второго? — в наш разговор влезает Валикова, как и я складывая на груди руки. — Я о своём Александре вообще-то…
— Ну-ну, расскажи-ка мне, мы же тоже об Александре… и он не твой, а вполне
себе наш, — "царь-батюшка" — добавляю мысленно, поощрительно киваю, поражаясь ограниченности девчонки.
Неужели она думает, что мир крутится вокруг неё и Саши? Это ж какие куриные мозги, если не доходит, что помимо Александра мы можем говорить о ком — то другом? Да и вообще — мы же об истории! Ей невдомёк, что в истории были и другие обладатели имени Александр, помимо великолепного танцора! Умора.
— Ничего я тебе не стану рассказывать! — надувается Альбина.
— А что, я хуже других? — улыбаюсь хищно, как настоящая акула.
— Ты — соперница!
— А знаешь ли ты, дурында, что на Александра было совершено покушение… — протягиваю нарочито заумно.
— Как? Когда? — У Валиковой чуть глаза из орбит от новости не вылезают. Она бледнеет. Отшатывается. Мотает головой, потому что не верит мне, но очень смущается тому, какой у меня уверенный тон.
— Ничего-то ты не знаешь. Всё ясно, — искренне досадуя, разворачиваюсь и иду к соседней лестнице, чтобы забраться на самый верх лецкионной.
Примечание:
— Да пошла она в ж**у*!
Ника, разумеется имела ввиду следующее:
— Да пошла она в жару в пуховике!
Г енриэтта была настолько молода, что стара
— Расскажи! — Валикова, дурёха, бежит следом.
— Ну покушение, дурочка! Ты думаешь почему он тут? Уже шестое. У него там невеста осталась иностранка. Немка. Но им опасно быть вместе. В его машину бомбу закладывали.
— Что-о-о? — у Валиковой дёргается глаз, а по лекционной уже шуршат смешки. Я поднимаю взгляд и натыкаюсь на историка — он смотрит на меня с хитрой улыбкой.