Ушелец
Шрифт:
Связь оборвалась.
Раскин рванул прочь крепления, пытаясь вскочить на ноги, чтобы добраться до «Небиро», сквозь корпус челнока, вопреки гравитации Забвения и 61-й Лебедя, через пространство, через время. Скорость мысли. Да, ему нужна была именно скорость мысли. И он преодолеет любые границы, доберется до этой светловолосой и светлокожей девушки, избавит ее от избранной участи; вернет все назад, заставит планеты и звезды передвинуться по своим орбитам обратно, в тот день и тот час, когда он мог принять иное решение. Он прекратит
Всеобщность взвыла, будто ветер в тысяче каминных труб, — она потеряла главного и последнего заложника в этой битве, — и в тот же момент шаттл завертело. Левый борт лишился куска обшивки, плоскость покосилась и, потеряв целостность, принялась складываться гармошкой…
…Красные огни. Приборная панель залита красным.
Навигационные системы, радар — красные огни. И черт с ними… Гравитроника — красная. Это — хуже. Но тоже не смертельно.
Темный летный шлем Скарлетт — в алых отблесках.
На борту невесомость, хотя облачный покров уже проколот. Падение. Склон чудовищной воронки виден, как днем, срез чистый, по породам и рудным жилам можно изучать геологию, писать диссертации по планетологии; и на периферии сознания Скарлет всплывает догадка: тьма, окутывающая Кратер, — всего лишь камуфляж. Внутри воронки много света. Его природа неизвестна.
Маршевые двигатели — красные. Теперь ей никогда не поднять шаттл с проклятой планеты. Подача топлива — зеленая. Преобразователь нейтрино — красный. Перекрываем топливные магистрали…
Она видела, как покончила с собой та девушка.
Подруга Ушельца была симпатичной. Не то, что она. И сильной. Для Скарлетт намерения Всеобщности были как на ладони: заставить девушку вставить ствол в рот и дать понять Ушельцу, что если он не подчинится… не подохнет на Забвении, девушка прострелит себе голову. Всеобщность была в силах провернуть такой трюк. Но ее опередили. Эта девчонка не позволила системе использовать ее в качестве рычага влияния…
Скарлетт тоже не тешила себя иллюзиями. Она знала, что ждет ее впереди. Через минуту или даже через полминуты. Ушелец займется тем, что должен сделать, — ему «смещения» не страшны, — а она… Быть может, это произойдет мгновенно, быть может — безболезненно. Но все равно… «Будто и не жила никогда», — сказала та девушка. Точно, черт возьми! Точно!
Высадить Ушельца.
А затем — хоть трава не расти. Хоть вся галактика — в пепел. На кварки.
Системы атмосферного маневрирования — красные. Критическая деформация по левому борту. Альтиметр словно сошел с ума…
Склон изменился. Теперь он уже не представлял собой гладкую стену. Превратился в череду террас, вызывающую ассоциацию с амфитеатром. Скарлетт показалось, что на одном из уступов она заметила металлический объект. Он походил на вытянутую луковицу, сжатую сверху и снизу дисками. Как он здесь оказался?
Миг, и странная конструкция исчезла из вида. Но шаттл
Активировать аварийные контуры. Запустить посадочную последовательность. Каждый вольт, оставшийся в конвертере, — ради безопасности ее пассажира. Вся нагрузка на контрольные и тормозные двигатели… Найти горизонт. Выровнять тангаж…
Что это приближается? Серая плита, каменное поле, похожее на бетонную площадку наземного космодрома.
Последовательность не завершена…
Крепления вырвало из пазов и швырнуло к заслонке шлюза. Следом за ними, по той же траектории отправился и Раскин. Борта прогнулись, обшивка лопнула, обнажая скрытые в ней коммуникации и приборы. Палуба раскололась вдоль килевой линии, топливо шаттла — вода — хлынуло кипящей волной из разгерметизированных баков внутрь десантного отсека. Сбила на лету Раскина, не дав его скафандру соприкоснуться с заслонкой, бросила вниз. В условиях Забвения вода могла существовать лишь в виде пара или льда. Та масса, что не успела выкипеть, тут же стянула палубу молочно-белым панцирем. Пар в считаные секунды осел на покореженных переборках и на глазах расползся узорчатыми дорожками инея, покрыл металл гроздьями неприглядных кристаллов.
Раскин зарычал, вырываясь из цепких объятий льда. Прихватившая скафандр корка раскололась с тусклым дребезгом. Он отчаянно замолотил руками, будто дело происходило не внутри челночного корабля, а на каком-нибудь земном озере. Будто Раскин провалился под лед и из последних сил пытается выбраться на скользкую поверхность.
Наконец ему удалось подняться на ноги. Десантный отсек превратился в ледяную пещеру, морозильную камеру. Было темно, и ушельцу пришлось перевести глаза в ночной режим. Возвращались голоса.
Всеобщности. Система напрасно рассчитывала на его гибель. Он и его паразит пережили крушение.
Раскин ударил ногой в переборку, отделяющую шлюз от кабины пилота. Скарлетт могла быть еще живой. Что он будет с ней делать и как убережет от «смещения», которое может случиться в любую секунду, Раскин не представлял. Он просто с механической настойчивостью крушил смятую перегородку, зная, что не оставит свою единственную союзницу. Как раз сейчас она, быть может, ждет его помощи. Его присутствия.
Крушение нарушило их связь. В голове творился настоящий кавардак, но все же Раскин не сомневался, что Скарлетт жива.
Выломал к чертям покореженный металл. В шлем ударила тугая струя воздуха: в кабине челнока до этого момента сохранялась атмосфера.
Он увидел спинку пилотажного кресла. Висящие вдоль нее руки. Эх, валькирия!
На консоли управления все еще перемигивались огоньки, вообще кабина шаттла пострадала меньше всего: удар при крушении пришелся на корму. Раскин бросился к женщине, чья ненависть и любовь помогли им сбежать от Всеобщности.