Условно пригодные
Шрифт:
Когда я впервые прочитал это, я подумал о том, что Юкскюль, должно быть, натолкнулся на то же, на что и мы: Катарина, Август и я,- только конечно же он все делал лучше и разумнее.
Сначала мы обнаружили, что существует какой-то план, потом мы разгадали его,- и сразу после этого все рухнуло.
План Биля и Фредхоя, который конечно же был тайным, но тем не менее вполне продуманным: они рассказывают о нем в своих ходатайствах, его можно было изложить,- это был план великой интеграции, план уничтожения тьмы.
Но этот план преследовал и другую цель,
Об этой цели мы их никогда не спрашивали, даже Катарина не спрашивала их. Но если бы мы спросили, то они бы ответили, что вне школы, вне их плана было время. Был Бог.
Они считали, что за пределами школы было реальное существование.
Это не могло быть правдой, и мы уже тогда об этом догадывались. Конечной их целью являлось то, что находилось вне школы, вне их плана, в первую очередь – время, которое, как мы чувствовали, плывет вокруг нас, пронизывая все насквозь. И в достижении этой более крупной цели, в осуществлении этого плана мы все были соучастниками. Совершенно необъяснимым образом мы все трудились над созданием и сохранением школьного времени.
Об этом и написал Якоб Юкскюль, в свойственной ему скромной манере, в середине 20-х годов. Мы не просто предоставлены времени. В каком-то смысле время – это то, в создании чего мы непрерывно участвуем.
Словно в создании произведения искусства.
Если действительно дело обстоит так, то важно, чтобы люди иногда заходили в лабораторию и ставили какие-то иные вопросы, а не те, что обычно задаются. Если мы все участвуем в поддержании времени, то, значит, у каждого есть свое место, тогда не надо торопиться, тогда даже такой незначительный эксперимент, как этот, может дать прикоснуться к времени так, что оно изменится.
Как же время превратилось в колючую проволоку? Если мы сами соучастники, почему тогда оно сомкнулось вокруг нас?
Этому у Юкскюля объяснения нет, да и никто не мог бы его потребовать. Он писал о том, что, по его мнению, составляло отдельные кирпичики восприятия времени: такт, ритм,- и о взаимоотношении между мышечным движением и ощущением времени. В изучении этого он видел свою задачу, над этим он и работал в лаборатории. Уже читая первые страницы, понимаешь, что он сделал все возможное.
И тем не менее трудно всегда и во всем с ним соглашаться. Слишком уж одиноки люди в окружающем его мире.
Когда обнаруживаешь, что не существует никакого объективного внешнего мира, что ты знаком только с отфильтрованным и обработанным воспроизведением, то нельзя не задуматься о том, что в этом случае остальные люди не что иное, как обработанная тень, а значит, получается, что каждый человек словно заточен внутри себя и изолирован своим собственным ненадежным аппаратом чувств. А от этого лишь шаг до мысли, что человек на самом деле одинок. Что мир состоит из разделенных сознаний, изолированных в своей чувственной иллюзии, плавающих в пустоте, лишенной каких-либо свойств.
Он нигде
Когда я был изолирован от других людей, находясь в Ларе Ольсенс Мине в течение трех недель, то мир перестал существовать; в конце концов почти не осталось и внутренней действительности. Если человека полностью изолировать, то он перестает существовать.
Значит, на самом деле нельзя быть одиноким. На самом деле человек должен быть с другими людьми. Если человек остался совсем, совсем один,- он погиб.
Шведский профессор, специалист в области социальной психологии Йохан Асплунд в своей книге «Время, пространство, индивид, коллектив» и во многих других работах предложил рассматривать время как нечто, что люди совместно сохраняют. Подобно тому, как Юкскюль пытался найти основополагающие правила для осознания мира каждым отдельным человеком, так и Асплунд стремился описать правила для совместного осознания – для общения. При этом так, как никто никогда до него не делал. И в некоторой степени так же осторожно и скромно, как и Юкскюль.
В его книгах речь идет об общности. Однако сами они также во многом одиноки.
Йохан Асплунд и Якоб фон Юкскюль. Читаешь их книги, и возникает ощущение, как будто друг протягивает тебе руку, хотя ты никогда не сможешь встретиться с ними. Они знали нечто особенное о времени, возможно, они сами были больны. Они знали, что существуют границы того, насколько жестко можно удерживать человека, и что если перейти эти границы, то он сломается.
Юкскюль и Асплунд: Время не есть нечто текущее независимо от отдельного человека и от человеческой общности. Оно, кроме этого, формируется и сохраняется при помощи человеческого общения, и оно связано с органами чувств.
Когда прозвенел звонок, женщина из управления встала и посмотрела на часы.
– Думаю, мы приближаемся к концу,- сказала она.
Приближаемся к концу. Это прозвучало так многозначительно. Она имела в виду, что теперь стало ясно, что все мы, не только Август, но и мы с Катариной были невменяемыми. Что совершенно бесполезно продолжать тратить на это время. Что они уже прошли ту часть пути, которую собирались пройти. Что они уже достаточно наказали Биля и школу, закрыв весь проект.
Кроме этого, она имела в виду, что пришло время заканчивать. Прозвенел звонок. Как сигнал к тому, что очная ставка подходит к концу.
Все встали: Биль, Фредхой, и Карин Эре, и все остальные, даже взрослые люди, которые тридцать лет назад закончили школу,- это было рефлекторное движение. В тот момент, когда раздался звонок, время начало течь. Оно многое унесет с собой в пространство.
Навстречу этому потоку двинулась Катарина, слегка наклонив голову. Они не пытались задержать ее, но приостановились. Она подошла и встала прямо передо мной.