Условно разумный
Шрифт:
Хозяин бара оборудовал в подсобном помещении спальню. В период боев он жил в этой каморке, принимал гостей и решал все дела, касающиеся "ДеТурры". Комната имела самый непрезентабельный вид: выцветшие панели стен, сломанные жалюзи, покрытый слоем пыли книжный шкаф без дверки и тусклая лампочка под потолком. Несмотря на бедность и запущенность, кровать, точнее, диван, был аккуратно застелен полинявшим покрывалом, а на письменном столе в углу стоял начищенный до блеска мини-бар с непрозрачной крышкой.
– Когда ты сделаешь здесь ремонт?
– поморщилась
– А зачем?
– пожал плечами бородач.
– Скоро тут все рухнет. Тогда и рвану куда подальше. А вот мою летающую посудину подлатать совсем не мешало бы. Как только "Мирный космос" вернет мои вложения с процентами...
– Тс-с-с!
– зашипела Илорэль.
– Ты совсем спятил?!
– Глэдис подскочила и ударила братца в плечо кулачком.
– Сколько раз тебе говорить! Молчи! Ни слова!
– Да, прости, - бармен хрустнул пальцами.
– Не хотел. А ты бы лучше не ругалась, а узнала, вернулась ли "Деония" и получим ли мы в этом году хоть какую-нибудь прибыль.
– Ты все получишь, - Глэдис опустилась на диван, - но позже. Сейчас нам нужны деньги. Твой вклад все очень ценят. Обещаю, как только разберемся со своими проблемами, вернем твои деньги с процентами. И корабль починишь, и даже купишь новый.
– Вы уж три года обещаете, - натянуто улыбнулся Гмых и кивнул на диван.
– Садись, Илорэль. И прости, последний стул сломался. А новый покупать смысла нет, раз уж все к концу идет.
– Идет, - подтвердила дочь капитана, опускаясь на старенький продавленный диван, - только вот непонятно какими темпами. Как скоро мы сможем покончить с "ОГБ"? Сколько денег мы накопили? Сколько осталось?
– Осталось совсем немного, - Глэдис вопросительно посмотрела на бармена.
– Что говорит Бэк?
– К Бэку я сама загляну на днях, - пообещала Илорэль.
– Лучше скажите, насколько вы продвинулись.
– Мы сделали немного, но самое противное, - поморщилась брюнетка.
– Мы распечатали листовки.
– Хорошо, - улыбнулась Илорэль.
– Ненавижу бумажки. Как вспомню мучения с дизайном и лозунгами для прошлых боев, мурашки по спине бегут. Как дела с Босхом?
– Тс-с-с!
– Гмых осторожно приоткрыл дверь и выглянул наружу.
– Вот об этом точно нельзя говорить вслух.
– Через третьих лиц мы узнали стоимость, - ответила за брата Глэдис.
– Нужное количество в наличии. Если бы у нас были деньги, можно было взять хоть сейчас.
Илорэль вздохнула. Денег не хватало.
– Это мы исправим, - пообещала дочь капитана.
– На сей раз, я решила делать ставки. У меня есть небольшие сбережения. Если мы хотим покончить с боями, сначала придется на них нажиться.
Глава 3
Предательство
Сознание упорно не хотело
Андрей приходил в себя долго и тяжело. Голова казалась чугунным колоколом, в который изо всех сил звонил сумасшедший звонарь. Гулкие удары отдавались во всем теле, под закрытыми веками беспорядочном танце кружились красные бабочки.
Некоторое время Семенов жил только этими ударами: вдохнуть между двумя первыми, выдохнуть между двумя последующими. Потом начал просыпаться слух. Неохотно, словно сломанное радио, он ловил обрывки фраз и тут же отключался, будто уставал. Но Андрей радовался и этому. Пиво оказало на него странное действие. Тело перестало слушаться, руки и ноги не шевелились, силы словно испарились, он не мог даже поднять веки. Но самым страшным были ощущения.
В полубеспамятстве, не имея возможности ни пошевелиться, ни открыть глаза, ни толком расслышать голоса, Андрей понимал, что лежал на деревянном полу. Спиной он чувствовал твердое покрытие, в указательный палец правой руки впивалась щепка, а левая лежала на чем-то мокром, возможно, в луже. Шея от неудобного положения затекла, ноги расположились под странным углом к телу.
– ...пятый час...
– донеслось до сознания.
– Через двадцать минут...
– ...нужно сделать укол...
– ...уходи. Не нужно, чтобы он тебя видел...
– ...он все равно узнает. Разницы нет...
– ...не сейчас. Тебе лучше уйти...
Андрей не понимал смысла этих обрывков чужого разговора, но один голос, тот, который предложил сделать укол и не захотел уходить, казался знакомым. Увы, мозг все еще находился под действием пива и сопротивлялся всяким попыткам вспомнить его обладателя. Хозяин голоса остался не узнанным.
Землянин снова провалился в беспамятство.
Очнулся от укола - в левую ногу чуть пониже бедра впилось нечто большое и острое, будто гигантский инопланетный, питающийся падалью, паук решил поживиться обездвиженным телом и вонзил в него острые хелицеры.
Семенов по-прежнему не смог пошевелиться. Зато слух заметно обострился, и на него обрушилась лавина звуков. Вокруг пищали, рычали, орали, мычали, ревели, жужжали и выли сотни голосов. В реве и рыках слышались ярость, ненависть, отчаяние и крики о помощи. Ни единого слова лингвоанализатор не различил.
'Это животные, - догадался Аналитик.
– Ты в шестом отсеке'.
– Эй ты, вставай!
– прикрикнул незнакомый голос.
Андрей почувствовал, как на него плеснули водой. Он вздрогнул и понял, что тело снова подчиняется мозгу. Он перевернулся на бок и открыл глаза.
Над ним, ослепляя голубизной, висело по-весеннему яркое небо с двумя солнцами - голубым и оранжевым. Небо перечерчивали квадраты толстой черной решетки.
'Что, черт возьми, происходит?! Почему я в клетке? И где я?' - пронеслись в голове тревожные мысли.