Успокой моё сердце
Шрифт:
Я успокоюсь и поеду к нему. В конце концов, для истерики можно оставить ночь.
С облегчением встречаю то, что руки возвращаются в мое владение. Сухой салфеткой стираю соленую влагу, пока другой рукой перехватываю зажим, что держат пальцы Хейла.
Ободряюще улыбнувшись, глава охраны отпускает меня, поднимаясь с земли.
– Все будет в порядке, - напоследок говорит он, прежде чем закрыть дверь и вернуться в машину.
С места мы срываемся более плавно, чем раньше. Спокойнее.
–
– Что это? – тихонько спрашиваю, поспешно стирая все следы кровотечения с лица и сминая салфетки в два маленьких комочка.
– Завтрак, - мужчина усмехается, наблюдая за тем, как я вынимаю два шоколадных батончика.
– Мне?
– Тебе, - Хейл по-отечески улыбается, петляя между соснами. Белые стены особняка уже виднеются вдали. Каменный забор совсем близко.
– Спасибо, - вздыхаю, разрывая цветастую упаковку.
В ответ мужчина лишь скованно кивает, не отрывая более внимания от дороги.
*
К тому времени, как «Мерседес» останавливается в нескольких метрах от черного входа в дом, я прихожу в себя. Насколько возможно в данной ситуации, конечно.
Усиленными уверениями в том, что меня ждет Джером, мой маленький ангелочек, который никак не причастен к случившемуся на заправке, убеждаю сознание отложить панику на более позднее время.
Важнее всего теперь успокоить Джерри. Несмотря на то, что Джаспер пытался уверить меня, что ночь прошла для него спокойно, я не смогу перестать волноваться, пока не буду твердо убеждена. Пока не увижу своими глазами.
Хейл выключает зажигание и салон погружается в гробовую тишину.
Мне требуется полминуты, чтобы заставить потяжелевшее тело подняться с кресла и выйти на холодную улицу.
Такое впечатление, что весь путь от небоскреба до особняка я прошла пешком. Мышцы ноют и требуют отдыха.
– Пойдем, - глава охраны оказывается рядом в мгновенье ока. Видимо, выгляжу я не важно. Он думает, я упаду, не добравшись до детской? Ну уж нет…
Под конвоем мужчины преодолеваю пять ступенек на крыльце и длинный коридор, выводящий к лестнице у столовой.
Марлены нигде не видно. С кухни не доносится ни единого запаха.
Все спят. Ещё слишком рано.
Что же, это к лучшему. Видеть рядом суетящуюся домоправительницу не хотелось бы. Беспокойство этой женщины мне импонирует, но не тогда, когда нужно взять себя в руки. От её мягкости и доброты я превращаюсь в желе.
Впервые, глядя на широкие ступени лестницы, подмечаю, насколько она высокая. По сравнению с виллой Маркуса, почти в два раза.
Преодолеваю деревянное сооружение для пыток за несколько бесконечно долгих минут. Дважды спотыкаюсь, и дважды облегчено выдыхаю, когда Джаспер умудряется меня подхватывать. Все-таки хорошо, что он не пустил меня одну. До спальни мне бы удалось дойти только с многочисленными травмами.
Наконец, впереди виднеется темная дверь.
Вместе с тем, как она маячит на горизонте, моя слабость и ноющая боль пропадает.
Джером совсем рядом.
Я увижу его через несколько секунд!
Теперь кажется, что телохранитель все делает чересчур медленно. Дотрагивается до ручки, опускает вниз, открывает деревянную заставу, отходит, пропускает меня внутрь…
Ступаю в детскую, на ходу оглядывая её в поисках малыша.
Ему негде больше быть, как здесь.
И верно. Здесь. На кровати.
На миг посещает догадка, что он спит. Быть может, все мысли о кошмарах – выдумка моего подсознания. На самом деле Джерри провел ночь на каком-нибудь ярком цветочном лугу и даже не заметил моего отсутствия.
Однако, как часто бывает, радужные иллюзии разбиваются на мелкие осколки об действительность.
Джером не спит.
Его глаза – полуприкрытые, покрасневшие от бессонницы, напуганные – я вижу ясно и отчетливо. Они направлены на меня, но почему-то кажется, что смотрят будто сквозь.
Их обладатель так сильно вжался в подушку, что его лицо уже слилось по цвету с её наволочкой.
Крохотные пальчики до белизны сжимают тонкую материю, грозясь разорвать её, если кто-то попробует поднять малыша с кровати.
От жалости мое сердце обрывается, глухо падая куда-то вниз, к пяткам. Дыхание пропадает, а на глаза наворачиваются слезы.
– Можете быть свободны, - Джаспер, пристально глядя на двоих мужчин в черном, занявших белые кресла, кивает головой на дверь.
Как только охрана поднимается, Джерри зажмуривается. Его тельце подрагивает под толстым пуховым одеялом.
– Мистер Хейл…
– В коридоре, - тот освобождает дверной проход, пропуская необъятных великанов наружу. Едва они покидают комнату, выходит следом.
Дверь негромко хлопает в утренней тишине.
Стою, беспомощно глядя на белокурое создание. Миллион мыслей проносится в голове, но ни одна из них не цепляет внимание так сильно, как та, что твердит немедленно подойти к Джерому.
Легко сказать - сложно сделать. Первый шаг за гранью моих возможностей.
Открываю рот, чтобы сказать хоть что-то, способное немного успокоить малыша, но голос давно пропал. Преодолеваю себя, перешагивая через невидимую черту на полу и двигаясь к кровати.