Успокой моё сердце
Шрифт:
Просто вошла.
И просто утону.
Эдвард терпеливо ждет. Он знает, что торопливость – последнее, что мне нужно. Сэкономить какие-то остатки сдержанности, какой-то запас спокойствия, вселенного им, проще без спешки. Кинувшись в омут с головой, я могу растерять все свои богатства в первые же пять минут, а потом, всхлипывая и рыдая, молить его не слушать. Закрыть глаза, уши, отвернуться или заснуть. Только не слушать…
Так дело не пойдет. Я пообещала. И, как и Эдвард, обещание свое сдержу.
–
– Белла, - теплое дыхание, что слышится на волосах, посылает по телу миллион мурашек, - ты знаешь, сколько сейчас времени?
Не самое лучшее напоминание. Но дельное.
Размеренность размеренностью, однако до утра мне желательно раскрыть рот.
– Я знаю… я знаю, и я… сейчас… одну минуту, правда…
– Нет, - Каллен наклоняется поближе к моему уху, - я не к тому… viola, ты ведь устала, ты горишь и напугана, может быть, будет лучше перенести этот разговор на завтра?
Наблюдая мой отчаянный, полный ужаса взгляд, тут же переметнувшийся на его собственное лицо, он поспешно добавляет:
– Я всегда тебя выслушаю, - говорит серьезно, но ласково. Не прекращает гладить. Никогда не перестанет, пока знает, как мне это нужно.
– Эдвард… - путаюсь в словах и часто моргаю, хватая ртом воздух. Затапливая сознание, сковывая грудную клетку и сдавливая все тело в железных тисках, испуг быстро и точно пробирается к своей цели. Бьет в самое сердце.
Только не это. Пожалуйста, ну пожалуйста, только не это!
Я не могу так. Я должна, я согласилась, я пытаюсь… подготовиться.
Ещё одной попытки не будет. По той простой причине, что я её уже не выдержу.
Либо сейчас, либо никогда.
– Пожалуйста, - вовремя опомнившись, пока он окончательно не принял на рассмотрение свою затею, молящим шепотом прошу я, - сегодня, Эдвард… сегодня, иначе я… не смогу. Я больше не могу. Пожалуйста, выслушай меня. Пожалуйста… я не могу!
Моя мольба явно производит на него впечатление.
Хмурость на лице Каллена сменяется едва ли не ощутимой болью. Но почти тут же, видимо, вспомнив, в чем причина моего безумия, губы изгибаются в улыбке. Ободряющей. Уверенной.
– Ну конечно сегодня, - бормочет он, собственноручно перемещая меня с подушек на свою грудь. Позволяет занять все её пространство, позволяет устроиться так удобно, как только возможно. – Если тебе так проще, то сегодня. Я слушаю, моя девочка.
Накрывает руками спину, подтягивает выше одеяло.
Он создает мне все условия. И делает все, чтобы прекратить слезы.
Боже, и это тот самый мужчина? Тот, которого я встретила у Вольтури? Тот, кого посмела, не глядя на все кощунство, на все святотатство подобного, назвать чудовищем?
Он
Он – один из двух людей на всем белом свете, из-за которых я могу дышать. Он – величайшая награда, которую я могла получить. Мечтать о большем, желать большего – невозможно. Рядом со мной самый настоящий, самый верный, самый преданный и самый понимающий мужчина на свете. Он никому не отдаст меня, он спасет меня из плена холода и страха… только он. Кем бы не являлся.
Я отплачу. Я обязательно отплачу за это – чем попросит. Отказать не имею права.
Без него, без его касаний и поцелуев сейчас я просто не в состоянии справиться. Отдам за них душу дьяволу.
– Не бросай меня, - давясь всхлипами, прошу я, - per favore!.. Я все, все сделаю… только… пожалуйста!..
– И что я буду без тебя делать?
– Эдвард, грустно усмехнувшись, проводит пальцами по моему лбу, избавляя его от испарины, - если оставлю, что буду делать?
Я молчу. Я ничего не отвечаю.
Обнимаю его так крепко, как никогда не обнимала и, наверное, никогда больше не обниму. Каллен питает меня силой.
…Тишина царит в номере очень долго. Сначала я, перебирая пальцами волосы мужчины, немного успокаиваюсь, затем, выводя узоры по его груди, решаю, с чего лучше начать.
История в высшей степени сумасшедшая, но ничего не поделать. Откуда лучше начинать подобные рассказы? Если, конечно, есть кто-то, кто их рассказывал и знает, что да как.
Мои мысли заходят в тупик. И там бы, наверное, они и остались, если бы не проницательность Эдварда. Порой мне кажется, что он понимает меня лучше, чем я сама.
Не думала, что расставание способно произвести такие перемены. Я не просто его чувствую – я будто бы стала его частью. И то же самое, мне кажется, происходит в нем.
Часы уверенности в смерти не прошли мимо… отпечаток свой оставили. Надолго.
– Значит, ты родилась в январе? – потирая мои плечи, словно бы невзначай интересуется Каллен. Пытается показать, что можно расслабиться, и делает вид, что мы будем говорить о чем-то добром и светлом, а не о черном и страшном. Для меня делает.
– Да, - я киваю, догадавшись, с какого направления стоит браться за поставленную задачу – начало начал, действительно. Вполне логично.
– Я была первым и единственным ребенком.
– А ты говоришь, мы с ним похожи, - отвлекая мое внимание и пытаясь снять скованность, мужчина кивает на посапывающего Джерри, - посмотри, сколько у вас сходств.
– Он никогда не будет на меня похожим… - с горечью отрицаю я.
– Ничего подобного. Он уже на тебя похож, - Эдвард целует меня в макушку, качнув головой, - ты очень многому его научила, мама…