Утаенные страницы советской истории. Том 1
Шрифт:
Ваши данные о приезде Октябрьского на Тоннельную точны. Я потребовал его отбытия в Севастополь. Он своими кляузами в Ставку только отсрочил начало Керченской операции, вырвав в Ставке из 1-го эшелона десанта 1-ю сд и 1-ю морскую бригаду, которые были отправлены в Севастополь.
Вот какие творятся дела…
Д. Козлов».
Письмо это, спокойное и взвешенное по своему тону, помещаем без комментариев и надеемся, что ничьих обид оно не вызовет.
(4 декабря 2005 г.)
Возможности реальные, но не реализованные
Как известно, «история сослагательного наклонения не терпит». Но это — на уровне науки и учебников. Если же следовать утверждению, что «история — это предвидение наоборот», то человек просто обязан задавать себе вопрос: «Что было бы, если бы?..» «Красная звезда» провела заседание «круглого стола», посвященное именно этому вопросу в различных его вариантах. Это был разговор о реальных, но нереализованных или упущенных возможностях, а также о тайной подоплеке ряда широко известных событий. Его участниками стали ветераны Великой Отечественной войны — почетный профессор Академии внешней разведки генерал-лейтенант в отставке Вадим Кирпичепко (1922–2006) и доктор исторических наук Александр Орлов; писатель Станислав Грибанов; руководитель Бюро по связям с общественностью и средствами массовой информации Службы внешней разведки полковник Борис Лабусов; доктор военных наук, профессор генерал армии Владимир Лобов; кандидат исторических наук Юрий Никифоров, студенты Московского государственного открытого педагогического университета им. М. А. Шолохова, а также специальный корреспондент студии общественно-политических программ и документальных фильмов телеканала «Россия» Николай Яковлев.
— Начнем с вопроса, который задают абсолютно все: можно ли было вообще избежать этой войны? Например, если бы мы заключили договор с Версальскими державами, может, Гитлер тогда вообще бы не рискнул нападать на СССР?
ОРЛОВ: Очень сомнительно. Про Мюнхен я и говорить даже не буду, всем ясно… У Англии и Франции был заключен договор с Польшей, но как только Гитлер напал на нее, ни англичане, ни французы своих обязательств не выполнили. Они продолжали политику невыполнения обязательств и по отношению к Чехословакии. А после падения Франции — Англия просто разорвала с ней союз…
ЛОБОВ: Хотя могла бы нанести удар но немецким войскам во Франции.
ОРЛОВ: Не исключается. Думаю, если бы мы заключили тогда договор с западными державами, то Гитлер, нападая на Польшу, не остановился бы на той линии, которая была предусмотрена, и подошел бы к границам Советского Союза. Скорее всего, в этом случае союзники своих обещаний не выполнили бы и столкнули нас с фашистской Германией. Когда политика определенных держав в течение долгих лет развивается в одном направлении, то можно с достаточной определенностью сказать о том, «что было бы, если…».
— Все же поначалу Советский Союз вел переговоры с Англией и Францией…
ОРЛОВ: Да, но при этом переговорщикам была дана установка тянуть время, не заключать никаких соглашений, не связывать себя с нами обязательствами. Они должны были попробовать напугать Германию самим фактом переговоров — мол, если она не остановится, то мы заключим договор с Советским Союзом.
НИКИФОРОВ: Кстати, к альтернативе нападать или не нападать на Советский Союз Гитлер относился очень серьезно…
— В книге Уильяма Ширера «Взлет и падение третьего рейха» опубликовано письмо Гитлера к Муссолини от 21 июня 1941-го. Фюрер уведомляет о предстоящем нападении на СССР и пишет: «И если я медлил до настоящего момента, дуче, с отправкой этой информации, то это потому, что окончательное решение не будет принято до семи часов вечера сегодня». А сегодня в литературе создается мнение, что абсолютно все, кроме Сталина, знали, что война начнется 22 июня — Сталин же не знал потому, что не хотел верить.
НИКИФОРОВ: Вопрос о реакции Сталина на информацию разведки перед 22 июня следует рассматривать несколько по-иному. Мы все почему-то повторяем, что он не верил, выкидывал донесения разведчиков в мусорную корзину, и отсюда возникает разговор об ошибке, которую Сталин допустил…
КИРПИЧЕНКО: Это, конечно, не так! Разведка давала реальную картину подготовки Германии к войне — это была информация и устная, и документальная, она шла на протяжении десятка лет. Ведь подготовка Германии к войне началась еще до прихода Гитлера к власти… У нас только в «Красной капелле» насчитывалось до ста источников. Еще более точная информация шла из Англии, где были «Кембриджская пятерка» и другие источники. К сожалению, это вообще парадоксальная вещь, но первая информационная служба разведки была создана только в конце 1943 года. Поэтому поступавшая информация «заглатывалась» Политбюро и Сталиным только «живьем». Направлялся документ: «Источник сообщил…» — и никакого анализа. Если же предположить, что внешнеполитическая разведка изо дня в день давала бы обобщенную систематизированную информацию, то, может, мнение Сталина было бы другим…
— У нашего противника была точно такая же проблема. В книге «Лабиринт» бывший шеф внешнеполитической разведки рейха Вальтер Шелленберг пишет: «Гитлер много раз жаловался Гиммлеру на Канариса: «Военная разведка обычно направляет мне пачки необработанных документов. Конечно, они имеют большую ценность и поступают из надежных источников, но анализировать их приходится мне, что не совсем удобно… «То же самое говорилось и мне вплоть до 1944 г.».
В общем, вопреки всем утверждениям, Сталин о грядущей войне не только знал, но и готовился к ней… В чем же тогда причины катастрофы лета 1941 года?
КИРПИЧЕНКО: Ошибка Сталина была в том, что он верил в силу своей дипломатии, во все заключенные соглашения, в «пакт Молотова — Риббентропа»…
НИКИФОРОВ: А что можно было в той ситуации сделать лучше, чем то, что было сделано? Что мог сделать Сталин, всерьез принимая донесения разведки? Хочу высказать такую мысль: раз мы не можем утверждать, что возможно было сделать что-то лучше, то, наверное, тогда нет и причины говорить об ошибке…
КИРПИЧЕНКО: СССР нужно было хотя бы полтора года для перевооружения и подготовки армии. У нас много говорят о технике, что армия была ослаблена, поскольку был репрессирован высший комсостав, и т. д. Но не это, пожалуй, главное. Недавно «Красная звезда» опубликовала материал западного историка: у нас вообще было недостаточно комсостава! «Штамповали» младших лейтенантов на курсах из более горластых и способных сержантов. Хотя Сталин стремился быстрее решить вопрос с образованием командного состава.
ГРИБАНОВ: Подготовка командиров была слишком уж скоротечной. Когда будущий Герой Советского Союза летчик Василий Барсуков вступил в войну, у него было тринадцать часов налета! Немцы отпускали своих пилотов в воздушные бои, когда у них был налет 200 часов. У французских летчиков из полка «Нормандия — Неман» — 600 часов! Понятно, что это политика… А все ж этот русский мужик завалил двадцать немецких самолетов да еще два в группе.
ЛОБОВ: В 1923 году Вооруженные Силы были сокращены на 5 миллионов — на всю огромную страну оставили полумиллионную армию! А в результате мы потеряли фактически весь квалифицированный офицерский корпус нашей страны. Только перед войной спохватились — довели численность армии до 800 тысяч, потом — до 1 100 000, а в конце 1940 — начале 1941 года вообще как вспышка получилась — четыре с половиной миллиона!