Утаенные страницы советской истории. Том 2
Шрифт:
Не было у руководителя Советской державы иллюзий и относительно оставшихся представителей «старой гвардии» — Вячеслава Молотова, Лазаря Кагановича, Анастаса Микояна, внешне сохранявших лояльность, но в начале 1950-х больше думающих о своей судьбе в по-слесталинский период. Жестокая жизнь во власти научила Сталина не доверять никому, видеть в каждом из членов Политбюро потенциального претендента на первую роль в государстве. Собственно говоря, эта осторожность, перерастающая нередко в мнительность, обеспечила Сталину политическое долголетие, позволив переиграть сильных соперников и оппонентов — Троцкого, Зиновьева и Каменева, Бухарина и Рыкова.
Впрочем, и вся послесталинская советская история свидетельствует, что это было оправданно. Утрачивавший бдительность лидер становился жертвой «единомышленников»: кого явно отстраняли от власти, как Хрущева и Горбачева, кто как-то странно заболевал и досрочно уходил в мир иной при туманных объяснениях медиков...
О своем преемнике Сталин не раз задумывался после Победы в 1945-м, тем более что старость все более давала о себе знать, мучили приступы резкого повышения кровяного давления. Первый инсульт поразил Сталина уже в октябре 1945-го, но тогда, к счастью для него, не произошло кровоизлияния в мозг.
Первоначально вождь остановил выбор на своем первом заместителе в Совете министров СССР, министре иностранных дел Молотове. Решение было логичным: Вячеславу Михайловичу в 1945 году было 55 лет, имел солидный дореволюционный стаж в партии, с 1921 по 1930 год — секретарь ЦК, затем, почти до самой войны, — председатель Совета народных комиссаров СССР. Огромный политический опыт. Но сгубила жена, с которой он имел обыкновение делиться многим, а та — со своими знакомыми, чем не замедлили воспользоваться конкуренты...
Другим фаворитом Сталина стал после войны секретарь ЦК Андрей Жданов (моложе Молотова на шесть лет), сконцентрировавший в своих руках власть над партийным аппаратом и идеологической линией ВКП(б). Импонировал Иосифу Виссарионовичу и младший Жданов, очень неглупый молодой человек, ставший, конечно, не без протекции отца в 28 лет (!) заведующим отделом науки ЦК. Не случайно Сталин не противился в 1949 году браку молодого и перспективного партийного функционера Юрия Жданова со своей дочерью Светланой, надеясь, что это замужество хоть как-то остепенит ее (как вскоре выяснилось, напрасно).
Сам Андрей Александрович Жданов на свадьбе сына не присутствовал. Как говорят, человек предполагает, а Господь располагает. 31 августа 1948 года 52-летний секретарь ЦК неожиданно умер от инфаркта миокарда, который кремлевские врачи не сумели вовремя обнаружить, не поверив тревожной кардиограмме (соответствующие приборы только появились в «кремлевке», и мэтры не очень доверяли техническим новшествам). Умер он своей смертью или ему помогли, история умалчивает. Спекулятивных версий хватает, но утверждать что-либо однозначно сегодня невозможно.
Кончина Жданова нарушила баланс сил в Политбюро. Начался новый раунд соперничества за близость к вождю. А при жизни Жданова к 1948 году расклад сил на кремлевском Олимпе выглядел так. С одной стороны, мощная «ленинградская группа», в которую входили член Политбюро, заместитель председателя Совета министров и председатель Госплана Николай Вознесенский (1903 г. р.), секретарь ЦК, начальник управления кадров ЦК ВКП(б) Алексей Кузнецов (1905 г. р.), член Политбюро, заместитель председателя Совета министров СССР Алексей Косыгин, курировавший легкую промышленность и финансы (1904 г. р.), первый секретарь Ленинградского обкома партии Петр Попков (1903 г. р.). К ним примыкал выходец из Горького Михаил Родионов, возглавлявший Совет министров РСФСР (1907 г. р.).
Этой группе противостояла коалиция секретаря ЦК Георгия Маленкова и наркома внутренних дел Лаврентия Берии. Лаврентия Павловича, проявившего в годы войны не только большой организаторский талант и сильную волю, но и властолюбивые наклонности, Сталин перед самым Новым, 1946 годом рассудительно снял с должности наркома внутренних дел. Ему было поручено заниматься на посту заместителя председателя Совета Министров реализацией атомного проекта и курировать топливно-энергетический комплекс, где в больших масштабах использовался труд узников ГУЛАГа. На время Берия вышел из «ближнего круга» вождя, хотя по-прежнему считался в стране его доверенным лицом.
Приближенного к Берии министра государственной безопасности Всеволода Меркулова в 1946 году на всякий случай тоже освободили от должности в силовых структурах, поручив руководить Главным управлением советского имущества за границей (Меркулов был человеком самобытным, не похожим на своих коллег, увлекался драматургией, сам писал пьесы под псевдонимом; одну из них — «Инженер Сергеев» — даже поставили на сцене).
Новым шефом МГБ стал 38-летний Виктор Абакумов, руководивший в годы войны Главным управлением контрразведки Смерш Наркомата обороны СССР. Его тестем был один из сильнейших экстрасенсов того времени московский врач Н. Смирнов, который в 1920-е годы гастролировал по стране с сеансами гипноза под псевдонимом Орнальдо (позднее НКВД привлек его к работе в интересах органов).
Попал в опалу и секретарь ЦК Маленков, возглавлявший одновременно Управление кадров ЦК. Он оказался причастен к «авиационному делу» 1946 года, когда группу руководителей авиационной промышленности и ВВС обвинили в сокрытии фактов выпуска бракованной продукции. Маленков как член Госкомитета обороны курировал в годы войны авиационную промышленность и ему еще повезло, что дело ограничилось изгнанием из аппарата ЦК (на его место взяли из Ленинграда Кузнецова) и назначением заместителем председателя Совета министров СССР. Георгию Максимилиановичу, видимо, пригодился огромный аппаратный опыт, когда он работал в середине 1930-х годов в аппарате ЦК под руководством небезызвестного Николая Ежова.
«Старики» Молотов, Ворошилов, Каганович благоразумно наблюдали со стороны, а сражались между собой молодые «ленинградцы» и тандем Маленков — Берия. Шансы выходцев из города на Неве казались поначалу предпочтительнее. Даже после смерти Жданова и возвращения летом 1948-го на пост секретаря ЦК Маленкова они располагали более значительными аппаратными возможностями. Было, в частности, немаловажным, что Кузнецов курировал кадровую политику и правоохранительные органы, в том числе МГБ. У него сложились с Абакумовым хорошие отношения, перераставшие не раз в дружеские застолья.