Утраченная цивилизация: в поисках потерянного человечества
Шрифт:
Часть 2
Шаги к Тайнам Шамбалы
1. Ускользающая Шамбала
Вечер с ламой
Ночь, наверное, самое приятное время для мудрой и уединенной беседы, особенно если эта беседа ведется в горах Тибета. Кажется, весь мир заснул, та аура, что состоит из людских сомнений, метаний, перестает действовать на твое сознание, и даже сама мысль о самосовершенствовании кажется тебе суетной. Как непохожи друг на друга мир горний и мир дольний, мир тибетских монахов и мир людских страстей. Здесь ты сам себе кажешься абсолютно очищенным и спокойным, ты понимаешь самую мельчайшую вещь в мире, достаточно тебе подумать об одиноко стоящей сосне или ночной птице, прошелестевшей крыльями, и ты тотчас сливаешься с ними в единое тело. Наверное, это и есть полная гармония со Вселенной, пускай достигнутая лишь на короткое мгновение, когда
И может быть, поэтому беседа, что плавно течет в небольшом тибетском храме в десятке километров от города Лхасы, не кажется столь невероятной, как это могло показаться бы днем. Пожилой тибетский монах, в бывших когда-то оранжево-желтыми, а ныне от времени превратившихся в серовато-белесые, одеждах несколько монотонным голосом рассказывает о чудесной стране, где живут самые совершенные люди — великие посвященные, занятые лишь совершенствованием собственного сознания и ведущие благодаря силе собственного духа постоянную борьбу с силами зла в мире. Речь идет о великой загадке истории — стране Шамбале.
В Тибете можно нередко услышать рассказы о далекой стране мудрости. Но путь к ней никогда не открывается
Признаться бы честно, большинство из этих рассказов я уже слышал, а дотошный историк наверняка без труда проследил бы чисто фольклорные истоки многих рассказов и обнаружил в них компиляцию из других народных преданий. Но здесь все это воспринимается абсолютно по-другому, здесь вообще — иной мир. Старик-лама — почти беззубый, со сморщенным лицом — говорит по-китайски с сильным местным акцентом, издавая невероятное количество каких-то шамкающих и причмокивающих звуков, и порой я перестаю понимать его. И если бы этот рассказ я слышал где-то там внизу, в университетской аудитории или на собрании какого-нибудь теософского кружка, вполне вероятно, я бы недоуменно пожал плечами — слишком уж невнятны свидетельства о Шамбале, слишком много общих слов и красивых, в восточном стиле, легенд. Но от монаха исходит какая-то удивительная сила и внутренняя энергия, ночной холод в горах заставляет меня зябко поеживаться, а монах сидит в холщовых одеждах, традиционно спустив с одного плеча рукав. В продуваемой всеми ветрами небольшой кумирне ему жарко, и на лбу проступают капли пота. Он говорит так, что легенды о Шамбале начинают обретать какое-то почти зримое, точным образом ощутимое выражение…Там можно получить самое полное посвящение и благодаря этому приобщиться к великому Знанию…
Там находятся священные изображения и предметы-янтры, к которым прикасалась рука самого Будды, дотронувшись до них и прочтя необходимые мантры, ты познаешь «истинный мир»… Нет, он сам не был в этой волшебной стране, он считал себя недостаточно совершенным, чтобы отправиться туда для получения высшего посвящения. А вот настоятель монастыря именно в Шамбале прошел окончательную инициацию, и его хороший знакомый, ставший ныне отшельником, тоже побывал в этой стране, и еще несколько человек приобщились к тайнам Шамбалы… Нет, ни о Рерихе, ни о других посвященных с «белым лицом», что могли обучаться в Шамбале, он никогда не слышал, кажется, лишь китайцы, тибетцы и индийцы побывали там…
Да, многие тибетские монахи знают путь в Шамбалу, но хранят его в секрете. Но дело здесь, в общем-то, и не в этом секрете, а в том, что не пройдя многолетнего предварительного очищения, не достигнув определенного состояния сознания, бессмысленно отправляться туда. Даже зная дорогу, без чистого и совершенного духа туда не дойти.
Диалог Запада и Востока о том, чего не было
Вероятно, самая большая тайна в мире — это тайна человеческого духа. Где лежит исток гармонии человеческой мудрости, кто открывает внутри нас какие-то удивительные врата, из которых выходит Человек — Великий Мудрец, живущий, как кажется, в каждом из нас, кто наделяет нас Знанием, которое невозможно выразить словами? Задумаемся: человек, в отличие даже от самых высокоорганизованных животных действительно наделен даром вечной жизни, но жизни не телесной, не физической, а духовной. Уходя физически, каждому из нас дано остаться в этом мире через свои мысли и через своих учеников, книги и результаты творчества — мы оставляем след, равный самому себе. Благодаря этому мы способны возвращаться вновь и вновь в каждом последующем поколении людей, но для этого необходимо реализовать какие-то способности нашего сознания, запрятанные глубоко в недрах человеческого существа.
Эти вопросы об истоках Вечной Мудрости вечны и неотъемлемы от всего развития человечества, как для любой культуры неотъемлемы философия и религия. В какую бы цивилизацию на земном шаре мы бы ни заглянули, везде сталкиваемся с загадками человеческой мудрости — мудрости неизреченной, тайной, покрытой густым флером легенд и мифов, историй о мудрецах, магах, отшельниках и бессмертных. И вот уже не первую сотню лет умы многих, кто хочет проникнуть в тайну человеческого познания, волнует вопрос о стране великих мудрецов-махатм, учителей-гуру, Великих Магов, стране «вечного света» — Шамбале. Вобрав в себя все великие духовные знания, жители неустанно совершенствуют свое сознание и готовятся вступить в поединок с силами зла за спасение всего человечества. Когда зло мира будет повержено, на землю придет Будда Грядущего Майтрея, и воцарится царство всеобщей гармонии и мудрости. Так гласят многие версии, генетически связанные с одним из тибетских течений буддизма — ваджраяной, или Тантрой. Это течение, чаще всего на Западе называемое ламаизмом (в самом Тибете такого выражения нет), широко распространилось не только в Тибете, но и в Монголии, Китае (здесь оно называется «мицзун» — «тайная секта»), в Бурятии. Впрочем, многие европейские мистики, зачастую весьма поверхностно знакомые с тантрическим учением, вообще избегали говорить о содержании духовной доктрины ваджраяны и, кажется, вообще были незнакомы с формами инициации и воспитания, распространенными среди тибетских монахов, которые, как считается, и связаны с учением Шамбалы. А поэтому для нас — представителей западной культуры — рассказы о Шамбале в основном оказались представлены в виде загадочных историй о неких великих махатмах, «посланцах Шамбалы» и «великих посвященных».
Признаемся честно, долгое время проблема исторической Шамбалы никого не интересовала, эта страна, скорее, была почвой для упражнений собственной фантазии.
Е.П. Блаватская (1831–1891), создательницу одного из величайших мифов, именовали «посланцем Шамбалы»
Идеей света всеобщего мира, который исходит от махатм Шамбалы, были увлечены многие известные философы и мистики, среди них — Н. К. Рерих, Е. П. Блаватская, Г. И. Гурджиев, Р. Штайнер. Ходили упорные слухи, что некоторые из них, например, Е. Блаватская и Г. Гурджиев, обучались у мудрецов Шамбалы, а Н. Рерих даже получил посвящение в высшую степень и был представителем некого «совета архатов» Шамбалы. Е. П. Блаватскую (1831–1891), основателя теософского общества, называли не иначе как «вестник Шамбалы», к тому же считалось, что она общается с махатмами, которые передают ей послания из «страны мудрецов».
Но, как это часто бывает в таких случаях, ничего кроме неясных догадок высказано не было, зато некоторые мистики с большим удовольствием рекламировали себя как «последователей Шамбалы», чем значительно повышали свою популярность. Увы, все это было слишком неопределенно, чтобы даже принять за рабочую гипотезу и отправиться на поиски загадочной страны. Все, что хоть каким-то образом относилось к Востоку — индуизм, различные школы буддизма и среди них — йогачара, даосизм, — все это причислялось к некоему учению, исходящему от Шамбалы. Порой сразу бросались в глаза явные несуразности и элементарная неграмотность.
Например, Е. Блаватская, при всем ее неординарном уме, плохо ориентировалась в реальной восточной философии, знакомилась с ее постулатами по переводам и книгам середины прошлого столетия и порой заметно путалась в терминах, увлеченная идеей создать единую философию «Тайной доктрины» — универсальное учение мудрецов всего мира.
Эту страну искали многие — кто в своих медитациях и видениях, кто в реальных, вполне земных экспедициях.
О ней слышали иезуитские миссионеры в Тибете Каселла и Кабрал. Исследователи Оссендовский, Давид-Неель упоминали о ней в своих работах как о тибетском предании. В общем, о Шамбале слышали и упоминали многие. Но никто так и не смог предоставить реальных подтверждений тому, что побывал в Шамбале.
Идеей найти Шамбалу был немало увлечен и крупнейший русский исследователь Н. М. Пржевальский. Ему казалось, что именно в этой стране лежит исток всей восточной цивилизации или, по крайней мере, Китая, Индии и Тибета. Где-то у реки Черчен в Афганистане он нашел развалины двух городов, которым, вероятно, было около трех тысяч лет и которые, как ему рассказали местные жители, были когда-то занесены движущимися песками. Здесь якобы хранилась огромная библиотека и жили истинные мудрецы. Пржевальскому уже казалось, что он нащупал конец той нити, которая приведет его, наконец, к истоку мудрости и сакрального знания всего мира. Но судьба, столь удачливая во всех его начинаниях, на этот раз отвернулась от неутомимого путешественника — в конце жизни Пржевальскому пришлось признать, что Шамбала, по-видимому, все же не более чем грандиозная легенда о мудрецах.