Увечный бог
Шрифт:
– Многие пытались ее убить, - согласился Эрастрас, - и проигрывали. Даже пленение потребовало сложной ловушки - Рейку потребовались столетия, чтобы ее создать.
– Он был не один, - пророкотала Килмандарос.
– Им сделанное ты разрушила, - кивнул Эрастрас.
– Аномандер Рейк мертв, и никого не осталось, сравнимого с ним в нездоровой одержимости...
Килмандарос приблизилась к нему во время разговора; рука показалась Сечулу смазанным пятном на краю зрения. Однако удар, нанесенный Эрастрасу,
Богиня встала сверху.
– Ты не будешь говорить о нем дурное, - сказала она тихо.
– Мы не всегда были согласны. Зачастую мы ссорились. Но Сын Тьмы был мужем чести и цельности. Не позволю тебе оплевывать его имя. Он мертв, а твой голос похож на карканье трусливой вороны. Никогда ты не был ему ровней, и даже в смерти он стоит выше всех твоих обличий. Думаешь, я не слышу в тебе обиды? Зависти? Отвратительно.
Сечул ощутил небольшой поток силы - Старший Бог исцелял себя. Он медленно встал и, не оглянувшись, продолжил путь.
Миг спустя Сечул пошел за ним и перед Килмандарос.
Она произнесла громко, чтобы оба услышали: - Рейк как-то назвал Драконуса мужем великой чести. Перед изменой. Перед днем гнева. Я ему верю.
Сечул повернулся и внимательно поглядел на мать.
– Думаешь, он оставит Отатараловую Драконицу Тиам. Отыщет тебя не ради старых споров, но ради наказания за то, что ты сделала. Накажет за ее освобождение.
– Накажет?
– Она оскалила клыки.
– Сын, он постарается меня убить. И я боюсь.
Признание превратило в лед кровь Сечула.
– Мама? Не нужно было этого делать, - шепнул он.
– Всеобщая молитва, - буркнула она в ответ.
– Еще дальше?
– поинтересовался Эрастрас.
Килмандарос оглянулась через плечо.
– Еще дальше.
Дракон дважды облетел его, прежде чем приземлиться среди неровной тундры, в сотне шагов впереди. Тулас Отсеченный подошел ближе и увидел, что тварь осторожно следит за ним. Чешуя словно пластины льда, молочная и почти прозрачная в тени, а на солнце ослепительно - белая. Глаза алые, как кровь. Когда между ними осталось шагов пятьдесят, дракон перетек.
Тулас спокойно приблизился на десять шагов, но потом замер в тревоге.
– Ты носишь лезвие Хастов, Сильхас Руин? Не твой стиль.
Оружие бормотало, ощущая близость крови Элайнта. "Конечно, не крови своего хозяина".
Сильхас Руин смотрел на него без выражения.
– Похоже, ты ускользнул от их сделки - ведь сделка была, не так ли? Между моим братом и Владыкой Сраженных. Должна была быть.
– Воображаю, что ты прав.
– Твоей
Тулас выпрямил спину, пошевелили головой.
– Ты отказываешь мне в подобающем величании.
– Не вижу трона, Тулас Отсеченный. Принц - недостаточно величаво? Предпочитаешь "самозванца"?
– Не будь я привязан - кажется, навеки, Сильхас Руин - к состоянию неупокоенности, я обиделся бы на твои слова.
– Если желаешь, мы можем скрестить клинки. Ты - мерзостное семя в темноте!
Тулас обдумал предложение.
– Раз ты вернулся в мир, Сильхас Руин, остается лишь один вывод: Азат научился кучно гадить.
– Тулас, - сказал Сильхас, подходя ближе, - помнишь ночь шлюх?
– Да.
– Ты теперь такой неопрятный, что даже сокровища целого королевства не купят их расположение.
– А я помню, как они завязывали глаза, прежде чем лечь с тобой. А что кричали? О, да. "У него глаза белой крысы!" или что-то похожее.
Они стояли лицом друг к другу.
– Тулас, может ли улыбка исказить то, что у тебя вместо лица?
– Неизвестно, старый друг. Но знай, что я улыбаюсь сердцем.
Их объятия были буйными - ведь вернулись воспоминания, которые они считали навеки потерянными, вернулась дружба, казавшаяся давно мертвой.
– Против этого, - шепнул Сильхас, - даже Худ не устоит. Мой друг!
Не сразу они разомкнули объятия.
– Не плачь по мне, - сказал Тулас.
Сильхас беззаботно махнул рукой: - Нежданная радость. Но... тем хуже, что была война.
– Война, на которой мы сделали все, чтобы убить друг друга? Да, плохие были времена. Каждый попался в водоворот слишком мощный, чтобы пытаться сбежать.
– В день разрушения Эмурланна разбилось и мое сердце. Из-за тебя, Тулас. Из-за всего, что мы потеряли.
– Знаешь, я даже не помню собственной смерти. Вполне возможно, пришла она от твоей руки.
Сильхас Руин покачал головой: - Нет. Ты пропал при разрушении - даже я не смог узнать, что с тобой стало. Я... я искал. Некоторое время.
– Я сделал бы ради тебя так же.
– Но потом Скара...
– Проклятие Элайнтов.
Сильхас кивнул.
– Слишком легко принятое.
– Но не тобой. И не мной.
– Рад слышать. Старвальд Демелайн...
– Знаю. Буря станет песней сирен.
– Совместно мы сможем сопротивляться.
– Улыбка моего сердца все шире. Наконец-то в душе родилась мечта. Мы будем сражаться бок о бок, Сильхас Руин.
– Того, кто падет первым...
– ... второй будет защищать.
– Тулас.
– Да?
– Он видел мое горе. Он присоединился к поискам.
Тулас отвел взгляд.
– Тулас, Аномандер...