Увечный бог

Эриксон Стивен

***

"Ты всегда можешь их подобрать, верно?" Она снова шла во сне, на этот раз - вниз по ступеням, в погреб, где ждал мертвый друг. Сидел на амфоре из тех, что Дергун прозвал "кислячками" - в них содержались тела треклятых сегуле. Теперь тел нет, но маринад оказался одним из самых гнусных напитков, которые она нюхала.

Кто там его пробовал? Синий Жемчуг? Она не могла вспомнить, но... возможно.

Он сидел и чистил кончиком ножа грязные ногти.

– Я сплю снова?
– спросила Хватка.

– Ага, - ответил Синий Жемчуг.
– Но скажу тебе, Хва, оказаться в твоем сне - то еще удовольствие.

– Знаешь, что случилось в городе?

Он поморщился, нахмурился ногтям.
– Я был против селиться здесь - ты помнишь? Но меня не учли. История всей жизни. А Даруджистан взял и убил меня.

– Но ты же не знаешь за что. Я теперь могу рассказать, Синий.

Он вложил нож, и этот звук оказался таким громким, что она задохнулась. Он же сказал, смотря на нее: - Мы заново освятили это место, знаешь? Пролили столько крови - оно и так шевелилось, а мы пришли и залили кровью, красной живицей.

– И что же?

Он пожал плечами, снова вытащил нож и принялся очищать ногти - теми же движениями, как недавно.
– Здесь, Хва, мы в безопасности.

Она фыркнула: - Ты, может, и да.

– Скоро тебе придется уходить, сержант. За город. Когда начнутся проблемы, так и сделаешь?

– Ты назвал меня сержантом.

– Да. Потому что передаю приказ. Всего лишь.

– Чей приказ?

Маг смотрел на ногти.
– Не бывает отставных Сжигателей, понимаешь?

– Иди к Худу!

Он удивленно хмыкнул и вставил клинок в ножны (еще громче и раздражающе, чем в первый раз).
– Туда, где сейчас Худ, не пойду. У нас снова правильный командир, тот, кого никогда и не следовало снимать. Чей приказ, сержант?
– Он снова вытащил нож, повторяя все движения.
– Вискиджека.

– При чем здесь он? Я знаю, кого должна отыскать. Знаю даже, где он залег - остается вне Даруджистана, а значит, умнее, чем кажется.
– Она подняла руку, уловила блеск серебра. И в ужасе уставилась на браслеты, окольцевавшие плечо чуть выше локтя.
– Боги подлые! Откуда они? Сними!

– Ты нужна Тричу. Летнему Тигру и так далее.
– Он улыбнулся.
– Закипает котел, любовь моя!

–

Дерьмо! Я их надела только потому, что показались красивыми!

Он смотрел, склонив голову набок.
– Растолстела, сержант?

Женщина скривилась: - Взяла за моду всегда носить кольчугу.

– Даже когда спишь? И притом говоришь, что уже не Сжигатель?

– Что же это за сон?

Он вложил нож. На этот раз раздался такой лязг, что она вздрогнула.
– Очень важный, сержант. Смотри на это так. Худ ушел. Врата Смерти остались... нараспашку. Но кое-кто благословил нас. Мы видели смертей больше, чем может выдержать человек, не сойдя с ума. Но мы же не здравые люди? Мы солдаты. Ветераны. Давно разум потеряли. Бывали в таких местах, где безумие кружит штормами, и давно научились ему противостоять. Значит, мы не там и не здесь. Кто лучше управится с вратами Смерти? Все просто, Хватка. Что бы мы ни увидели, не моргнем и глазом.

– Могу выбраться из города. Но будет нелегко.

Он чистил ногти. Лезвие тускло блестело в мутном сумраке.
– Рад слышать в ответе уверенность. Дело в том, что мы не намерены мешать творящемуся здесь. Да и слишком заняты.

– Так что я сама по себе, так?

– Не совсем. Мы отыскали достойного... проводника.
– Он встал. Нож снова скользнул в ножны...

Движение ее пробудило. Дымка лежит под влажным одеялом, посапывает рядом. А у двери что-то есть, пытается влезть внутрь. Тихо ругаясь, Хватка схватила меч, стоявший около кровати.

Увидела, как качнулась задвижка - с тем же звуком, какой издавал кинжальчик Синего Жемчуга.

Кто бы там ни лез, ему плохо удается.
– Что за чудного проводника ты послал, Вискиджек. Даже дурацкую дверь не может открыть.

– Мммм.

– Спи, любимая.
– Она встала и подошла к двери, отбросила задвижку кончиком меча и отступила, позволяя двери раскрыться.

В коридоре сидел уродливый кот.

Уродливый? "Это ж мертвая тварь. Худом клятый неупокоенный кот - боги подлые".

На шее твари ошейник из перекрученных полос кожи. С него свисает тусклая монета или медальон. Хватка присела, подтащила кота ближе, морщась, потому что он не сделал попытки двинуться, просто сидел на заду.
– Боги, ты вонючий.

Прогнившие глазницы были столь же лишены выражения, как и глаза любого живого кота. Она согнулась, взяла медальон. Обе стороны замараны знаками на архаическом гадроби или ривийском. Она прищурилась.
– Клочок?

"Значит, Дымка и Дергун не сочиняли. Они вправду нашли Джагуту проклятого неупокоенного кота".