Увидеть свет
Шрифт:
***
Теперь смотреть утренние новости стало интереснее. История маньяка обретала подробности — по большей части вымышленные — но, изучая весь этот ворох информации, Доминик улавливал крупицы истины. Для него это тоже превратилось в творчество: он собирал внутри себя мозаику, кусочек за кусочком, точно пытался вылепить и наконец-то узнать в лицо человека, который сотворил величайший шедевр или ужасающее преступление. Вопрос до сих пор оставался открытым.
В картинах начал преобладать красный. Доминик и раньше тяготел к нему, но внезапно словно раскрыл в нём новые полутона. Сперва это принесло недоверие,
Доминик пометил это в записной книжке и снова погрузился в мир фантазий, откуда должен был вынырнуть только к пяти часам вечера, как вдруг услышал мелодичную трель дверного звонка.
Он не любил, когда его отрывают от работы, потому не собирался открывать, но кто-то был очень и очень настойчив. Звонок выдавал трель за трелью, и Доминику пришлось оставить палитру и мольберт. Он спустился вниз, не вытирая рук и не снимая рабочего фартука.
Накинув цепочку, он приоткрыл дверь. На крыльце со скучающим видом стояла странная девица.
— Доминик Вэйл! — просияла она, заметив его. — Мне нужно взять у вас интервью.
— Договаривайтесь с моим агентом! — бросил он раздражённо.
— Нет-нет, — она мотнула головой, отчего длинные волосы стегнули её по плечам. — Мне нужны комментарии по делу художника.
— Художника? — Доминик не хотел переспрашивать, это вырвалось само собой.
— Да, маньяка, — она засмеялась. — Ваше мнение как человека искусства.
— Я не хочу это комментировать, — он нахмурился, вдруг осознав, что у него появился шанс вступить в диалог. Да, это будет необычный разговор, но разве не об этом он мечтал с того самого момента, как открыл фотографию? Диалог с творцом, который нашёл совершенно иное выражение для красоты.
— Слушайте, — она качнулась на пятках. — Я понимаю, вы сложный человек, нелюдимый… — она заглянула в планшет, который держала в руке. — Говорят, вы аспи… Так вот. Я не хочу вам надоедать, но мне интересно ваше мнение.
— Что за журнал ты представляешь? — девчонка казалась ему даже подготовленной, и Доминика коснулось желание согласиться.
— Я блоггер, — усмехнулась она. — У меня десять тысяч подписчиков.
И в этот момент Вэйлу стало ясно, что Интернет может быть куда более любопытным средством связи. Пускай он сам не слишком любил виртуальное пространство — а скорее, ему хватало собственной головы — человек, описанный вскользь Эдгаром, мог проводить в сети вечер за вечером. В поиске того, кто сумеет его понять.
— Никогда ещё не общался с блоггерами, — Доминик сбросил цепочку. — Входи.
***
Линдси было слишком много, она болтала без умолку и оказалась навязчивой. Доминик очень утомился от беседы с ней, но, тем не менее, не выставил её за дверь. Они разговаривали об искусстве и о восприятии красоты, и пусть вздорная девчонка ни в чём толком не разбиралась, он пытался в каждый ответ вложить зашифрованное послание.
Общение с людьми для Вэйла всегда походило на разбрасывание шифровок. Доминик ничего не мог с собой поделать — это, скорее всего, был детский комплекс. Но ему хотелось найти людей, способных понять и проникнуться. Рик и Эдгар — единственные,
Теперь Доминик продолжал розыски не так активно — всё-таки в тридцать четыре уже не играешь с иллюзиями так же радостно, как в двадцать пять — но шанс, который предоставила Линдси, упустить не мог.
Он просматривал всё, что она фиксировала в планшет. Её тонкие пальчики, на удивление без всякого маникюра, летали по экранчику, набирая слово за словом. Наблюдать за этим замысловатым танцем было интересно, и в другой день Доминик даже вдохновился бы, но сегодня им владели другие образы.
— Это очень любопытно, — заключила она, когда второй час был на исходе. — Но я вам смертельно надоела.
— Так заметно? — он растерянно улыбнулся, внезапно осознав, что Линдси могла прочесть по его лицу что-то такое, чего ему самому никогда не познать.
— Я просто это чувствую, окей? — она засмеялась. — Всё в порядке, я грубо нарушила ваше уединение. Удивительно, что вы согласились на разговор.
— Где я могу прочесть результаты? — перебил он, торопливо открывая ноутбук.
Она продиктовала адрес сайта, развела руками:
— Простите, если что-то не так.
Доминик поднялся и проводил её к двери.
— В дальнейшем всё-таки лучше предварительно согласовывать посещения с моим агентом.
— Да-да, я запомню, — и она умчалась к машине, которую припарковала около соседнего дома.
***
Оставшись в привычном одиночестве, Доминик задумчиво оглядел гостиную. Сюда приходило не так много людей, чтобы произошедшее он мог бы назвать обычным делом. Когда в нём начали проявляться эти изменения, что теперь он позволяет чужим вступать в святая святых?..
Но всё же он довольно быстро отбросил эти пустые размышления. Он научился брать под контроль страхи, которые всякий раз убеждали его отказаться от общения. Он принял необходимость присутствия иных людей в своей жизни, и, быть может, именно потому стал настолько успешным человеком.
И всё же иррациональность собственных поступков немного настораживала, заставляя думать, что творец, вызвавший в нём такой ошеломляющий отклик, должен оказаться по меньшей мере гением.
Он хотел бы сказать: «Я делаю это ради него», но то была ложь. Доминик понимал, что действует исключительно из эгоистичных побуждений. Соприкосновения с этим человеком он искал не потому, что порой ощущал такую же боль и одиночество — не было никаких сомнений, что как раз эти чувства толкнули к ужасающе прекрасному шедевру — он жаждал стать сопричастным этой тайне ради себя самого. Как будто только так мог бы подняться на ещё одну творческую ступень.
Но не придётся ли для этого убить?..
Мысль буквально пронзила его. Доминик слишком резко приблизился к журнальному столику и взял с него чашку, чтобы отнести в мойку. Ему нужно было срочно отвлечься, и бытовые мелочи подходили для этого как нельзя лучше. Линдси обещала выложить интервью ближе к девяти вечера. Оставалось ещё чересчур много времени. Доминик был способен совершенно истерзать себя неподходящими мыслями.
Телефонный звонок, обычно вызывавший лёгкое раздражение, сейчас показался очень уместным. Доминик нашёл мобильный на диване и быстро ответил: