Уйди из моей жизни
Шрифт:
— Элли? — Байрон туг же обеспокоенно вскочил.
Проигнорировав его, Даниэлла взбежала наверх, ворвалась в свою спальню и закрыла дверь на ключ. Слезы хлынули из ее глаз раньше, чем она упала на кровать.
— Элли, открой дверь!
Но она даже не услышала его голоса. Более ужасного развития событий она и представить себе не могла. Почему именно в ее присутствии им понадобилось все это обсуждать? Зачем они стали говорить о своих планах? Разве они не могли дождаться, пока останутся одни? Неужели они не понимают,
— Элли! — Байрон громко застучал в дверь.
На этот раз она услышала и внутренне содрогнулась.
— Уходи. — Она ни за что на свете не хотела, чтобы Байрон увидел ее сейчас. И словно боясь, что он в любой момент может войти в комнату, Даниэлла бросилась в ванную и заперлась там.
Как ей сейчас плохо! Все, чего она хотела, — это чтобы они ушли и оставили ее одну, чтобы они исчезли из ее жизни навсегда — Байрон и его невеста, Байрон и женщина, которая собиралась рожать ему детей, быть матерью его детей! О Боже, дети! Она едва могла сдержать вопль отчаяния.
— Даниэлла, я требую: открой дверь немедленно! Если ты этого не сделаешь, я ее выломаю.
Голос Байрона буквально оглушил ее. Потом Даниэлла услышала спокойные интонации Сэм, которая что-то ему говорила. Они, должно быть, думают, что она сумасшедшая, раз сбежала от них и заперлась в комнате. А что, если она действительно заболеет и сойдет с ума? О нет, конечно, нет! Но только если они уйдут. Хотя, вероятно, они не уйдут до тех пор, пока не убедятся, что она в полном порядке.
— Даниэлла. — Это уже был голос Саманты. — Мы очень о тебе беспокоимся. Что с тобой случилось? Ты хочешь, чтобы мы вызвали доктора?
Ох, если бы все было так просто! Если бы только было лекарство для разбитого сердца. Даниэлла вытерла полотенцем лицо и отперла дверь ванной.
— Нет, не нужно. Я выйду через минуту. — Она удивилась тому, как твердо прозвучал ее голос.
— Мы можем помочь?
— Нет, Сэм, все в порядке. Идите и заканчивайте свой ленч.
— Черт побери, как ты можешь говорить о еде, когда ты там, за дверью, и тебе плохо! — прогремел Байрон. — Отопри эту чертову дверь!
— Я выйду через минуту, — повторила Даниэлла, уже начиная злиться. — Неужели ты не можешь дать мне небольшую передышку?
Она слышала, что Сэм что-то сказала Байрону и он ей ответил. Затем с нетерпением в голосе он произнес:
— Ситуация нелепа, но я дам тебе десять минут. Если через десять минут ты не спустишься вниз, будь готова к тому, что эта дверь полетит с петель.
Даниэлла мысленно увидела, что они стоят и ждут от нее какого-нибудь ответа. Затем они ушли.
Даниэлла слышала их легкие шаги по ступенькам вниз.
Можно понять их беспокойство — на их месте и она бы так же себя чувствовала, но дело было в том, что она бы вряд ли так поступила. У нее внутри что-то надломилось, когда она услышала, как они обсуждали свои планы на будущее — будущее, которое касается ее любимого мужчины, но совсем не касается ее! Это будущее содержало в себе лишь одну вещь, которая была ей недоступна.
И снова потоки слез хлынули из ее глаз. Даниэлле показалось, что слезы никогда не прекратятся. Наконец она заставила себя собрать всю свою волю в кулак и долго умывала лицо ледяной водой, чтобы привести себя в порядок. Когда Даниэлла вышла из комнаты, десять минут истекли.
Байрон ждал ее у самой нижней ступеньки лестницы. Даниэлле стало интересно — стоял ли он там все эти десять минут или нет? Байрон наблюдал, как Даниэлла спускалась с лестницы; его серебристо-серые глаза впились в ее лицо.
Даниэлла остановилась на самой нижней ступеньке.
— Тебе лучше? — спросил Байрон.
Даниэлла кивнула, так как на свой голос она сейчас положиться не могла.
— Что-то было не так?
Даниэлла продолжала придерживаться первой версии.
— Меня затошнило.
— Голос у тебя дрожит, словно ты плакала, — придрался к ней Байрон. — Это от мысли, что мы собрались жить недалеко от тебя? Ты думаешь, что мы тогда бы стали вторгаться в твою частную жизнь? Стали бы разорять твое маленькое любовное гнездышко, которое ты строишь со своим возлюбленным Кохраном? О, тебе не нужно беспокоиться по этому поводу, — с насмешкой произнес он. — Я смогу убедить Сэм в том, что это была неудачная идея. Если хочешь знать правду, мне эта идея тоже не по душе.
Он не хотел видеть ее когда-либо снова, даже в качестве друга! Это известие буквально сломило Даниэллу, но она все-таки собрала остатки гордости и произнесла:
— Я рада, что наши чувства взаимные. — Она осталась довольна той холодностью, которая прозвучала в ее голосе.
— Если ты в порядке, мы с Сэм сейчас уйдем, — сказал Байрон. Его тон был таким же холодным и неприветливым. — Мы и так отняли у тебя слишком много времени.
Она слегка наклонила голову.
— Очень хорошо. Могу я поздравить тебя с помолвкой? Знаешь, Сэм — чудесная девушка. Уверена, ты будешь с ней счастлив. — Она и сама не знала, как ей удалось все это произнести. Ее сердце разрывалось от боли и страданий, ей хотелось рыдать от отчаяния, но она продолжала все так же улыбаться искусственной улыбкой.
— Я тоже в этом уверен, — подтвердил Байрон. — Мне бы хотелось поздравить также и тебя.
— Спасибо, — сказала Даниэлла, спускаясь с последней ступеньки. Теперь она была так близко к Байрону, что могла почувствовать жар его тела — более сильный, чем обычно; ощутить его особенный мужской запах — тоже более сильный, чем всегда. Все чувства были сейчас обострены. Даниэлла могла слышать его тяжелое дыхание, видеть на его лице каждую пору и блестящие капельки пота.