Уйти, не оставив следов
Шрифт:
– Доберемся до Питера, встретимся с коллекционером, а потом будет видно.
– Мы с тобой не заблудимся?
– Нет. Смотри, вдалеке городок виднеется! Это Мгинское поселение, оттуда до Санкт-Петербурга минут пятьдесят на электричке.
– Разве нам не опасно идти на станцию?
– Мы и не пойдем, вон за той березовой рощицей, если взять чуть правее, будет трасса. Выйдем на нее, поймаем попутку и будем в городе, глазом не успеешь моргнуть.
До Питера мы действительно добрались очень быстро. Водитель грузовика, веселый мужчина
Радуясь, что есть с кем поболтать, водитель довез нас до Невского проспекта. Особо не мудрствуя, мы сняли номер в небольшой уютной гостинице с потрясающим видом на реку, Дворцовый мост и Петропавловскую крепость.
Привели себя и пострадавшую одежду в порядок. Затем Оля бросилась звонить Майку и детям. Я набрала Павла Петровича, сообщить, что мы добрались, и уточнить время встречи. Коллекционер заверил, что ждет нас к семи вечера и постарается помочь.
После ночи в поезде, бурно проведенного утра и небольшого марш-броска по пересеченной местности мы с подружкой несколько часов отсыпались. Потом пообедали в небольшом кафе и немного прогулялись по живописным улицам Питера. Я в подробностях рассказала Оле об увиденном в купе. Описала характер травм мужчин и высказала свои соображения.
– Каким бы ужасным ни было происшествие в поезде, нам оно действительно облегчило жизнь. Теперь не нужно опасаться слежки, – заявила подруга.
– И отрываться от преследования. Хотя слишком расслабляться тоже не стоит.
– Женя, как же нас можно найти?
– А как нас нашли на вокзале в Тарасове? – Подружка пожала плечами. – Вот и я пока не знаю, но существует масса способов. И не забывай еще об одном факте.
– Каком?
– В поезде работал профессионал очень высокого уровня. Чудесно, если у него были к ребяткам свои претензии и наши пути пересеклись случайно. А если нет? Если профи тоже охотится за твоим раритетом и просто устранил конкурентов?
– Думаешь, такое возможно?
– Совпадения – это рука провидения, своего рода божий промысел. Чудеса случаются, но гораздо реже, чем принято считать. Я так вообще не верю в подобное. Так что расслабляться рано, противник у нас серьезный, и может быть, даже не один.
– Женечка, это ужасно, – приуныла подружка.
– Ну почему? Вспомни стратегические приемы. Пока конкуренты сражаются друг с другом, мы проведем расследование, все выясним…
– И добьем ослабленного схваткой победителя?
– Ну, если понадобится. – Я пожала плечами, хитро улыбнулась. – По крайней мере, приобретем фору, которой были лишены на старте. На сегодняшний день наши противники информированы гораздо лучше нас.
Павел Петрович Морозов проживал в Таможенном переулке, рядом с Университетской набережной. Приближалось время встречи, и мы отправились туда на такси. Дорогой, как и во время прогулки, я все время проверялась на предмет слежки, но скорее по привычке, не испытывая особых опасений. Если заинтересованные лица и найдут нас, то точно не сегодня.
С Морозовым я была знакома несколько лет и периодически обращалась за консультациями. Павел Петрович много пережил, имел богатый жизненный опыт и был очень интересным собеседником. До пенсии он служил искусствоведом в одном из музеев, которыми так изобилует Санкт-Петербург. Семьи коллекционер не имел, проводил дни в одиночестве и, подозреваю, отчаянно скучал, так как по привычке всех коллекционеров не пускал в свой дом людей посторонних, а при затворническом образе жизни можно и всех знакомых растерять. Встретил он нас очень радушно. Накрыл в гостиной стол, приготовил чай с баранками, вареньем, печеньем и прочей снедью.
– Хорошо, что мы торт захватили, – шепнула мне Оля, – ты как в воду глядела, когда говорила про королевский прием.
– Женечка, не представляете, как я рад вас видеть! Вот уважили старика! Не поверите, друзья потихоньку уходят в мир иной, скоро будет совсем не с кем даже словом перемолвиться. Что же это я, – сам себя перебил Павел Петрович, – болтаю без умолку. Проходите к столу, буду вас чайком потчевать, и, Женечка, с барышней меня познакомьте.
– Это моя близкая подруга, Ольга Ландри.
– Очень приятно, очень. А я Павел Петрович Морозов, но видимо, Женечка вам говорила. Знаете, Оленька, – продолжал болтать старик, ловко разрезая, раскладывая по блюдцам торт, разливая чай по чашкам саксонского фарфора, – наша Евгения получила неординарное, весьма занятное для барышни воспитание. И профессию выбрала прелюбопытную.
– Знаю, – улыбнулась Оля, – мы вместе воспитывались, в одном заведении.
– Что вы говорите? Как интересно! А вы, позвольте спросить, тоже трудитесь…
– Я обычная европейская домохозяйка, – скромно сказала подружка.
Мы пили чай, вели неспешную беседу. Павел Петрович был всегда не прочь поболтать. Притом, являясь человеком эрудированным и прекрасно образованным, умел сделать занимательным разговор практически на любую тему. Поэтому мы провели в роли пассивных слушателей часа три, пока Павел Петрович спохватился, что у нашего визита была определенная цель.
– Что же я, совсем заболтал вас, барышни.
– Нам очень интересно.
– Значит, в следующий раз будет повод навестить старика. Просто в гости зайти. А сейчас давайте пройдем в мой кабинет. Там у меня и свет поярче, и все инструменты, лупы приготовлены.
Я достала из распоротого и сколотого булавкой кармана брошь. В кабинете Павел Петрович уселся за старинный резной дубовый стол, нам указал на кресла под стать, стоящие рядом.
Мне не единожды доводилось бывать в этой комнате, поэтому, усмехаясь, я наблюдала за реакцией Оли. Стены кабинета от пола до потолка были увешаны коллекционным оружием, холодным и огнестрельным. Здесь, кажется, были представлены выдающиеся образцы всех стран и эпох. Подружка повертела головой и шепнула мне: