Уйти, не оставив следов
Шрифт:
– Боюсь, что случай представится не скоро, – вздохнула подружка. – Тебе чай с лимоном или молоком?
– Давай с лимоном. И не переживай так уж слишком. Нас разыскивали для дачи свидетельских показаний. А шумиху, думаю, устроили, чтобы страху напустить.
– Знаешь, у них получилось.
– Ничего, пересидим здесь, все успокоится, попробуем опять навести справки. Может, хакер чего полезного найдет.
– Кстати, от него не было писем?
– Молчит, проверяла недавно.
Мистер
Небольшое окно выходило во внутренний двор офисного центра. Я окинула пространство быстрым взглядом, кивнула Оле на кресло, стоящее в углу под стенкой, перпендикулярной окну. Оно находилось в слепой зоне для любого наблюдателя извне. Себе выбрала место немного в стороне, расположенное таким образом, чтобы видеть Ольгу, окно и дверь кабинета одновременно.
Мои маневры не ускользнули от внимания Генри.
– Обычно я предлагаю пациентам располагаться вот на той кушетке, – кивнул он на диванчик, стоящий под окном.
– Думаю, там будет удобнее, – мягко возразила я.
– Хорошо. – Мистер Смит не стал спорить, подвинул небольшой журнальный столик на колесиках, разложил на нем бумаги и устроился напротив Оли. – Приступим?
Она согласно кивнула.
– Я тут приготовил определенные тесты. Но для начала нужно уточнить некоторые вопросы. Только, пожалуйста, не обижайтесь.
– Вы по поводу злоупотребления алкоголем, возможного кислородного голодания и операций на мозге?
– Так, вижу, вы подготовились, – улыбнулся Генри.
– Да, мы перебрали все возможные причины возникновения амнезии, вплоть до опухоли головного мозга.
– Видите ли, Ольга, – доктор слегка замялся, – в вашем случае определение «амнезия» не совсем корректно. Вы же помните себя, осознаете как личность. Помните события вчерашнего дня, прошлой недели, последнего десятилетия, как и более ранних лет вашей жизни?
– Да, конечно. Подробности давних и не слишком важных событий, правда, немного стираются из памяти со временем, но ведь это нормально? – уточнила Оля.
– Конечно, нормально. Итак, что мы имеем? Временной провал? Потеря или отключение сознания? И это не единичный случай? Я правильно оцениваю ситуацию? – приготовился записывать в блокноте Генри.
– Да, – кивнула подруга, – я абсолютно не помню, что происходило во время этих провалов.
– Так, позвольте кое-что уточнить. Это происходило сколько раз?
– Три, – выдохнула подружка.
Генри сделал пометку.
– Попробуйте сосредоточиться и вспомнить, что предшествовало этому состоянию.
– В первый раз я вместе с Мари, матерью мужа, пила чай на открытой лоджии.
– Так, хорошо, а в другой?
Оля бросила в мою сторону затравленный взгляд.
– Шла по улице, оба раза.
– Очень интересно. Одна? – снова черкнул доктор в записной книжке.
– Это был город, дневное время, кругом толпы прохожих. Но все незнакомые люди.
– Припомните, Оленька, вы просто гуляли?
– Нет. – Подружка замялась и снова посмотрела на меня, взглядом призывая на помощь.
– Если вы желаете знать, в каком душевном состоянии пребывала миссис Ландри перед тем, как с ней произошел очередной приступ…
– Да-да, разумеется. Поймите, я задаю все эти вопросы не для того, чтобы вас смутить или в чем-то уличить. Мне необходимо понять ваше состояние.
– Миссис Ландри оба раза уходила от преследования. То есть ее тело двигалось на выбросе адреналина.
Повисла небольшая пауза.
– Хорошо, ладно, – оправился доктор от шока. – А во время чаепития со свекровью постарайтесь припомнить, могло ли случиться что-либо, что спровоцировало бы ваш организм на выброс адреналина? Например, услышанная новость, которая очень впечатлила. Или неприятное письмо, телеграмма, увиденная статья в газете? Или, может быть, небольшая ссора с собеседницей?
– Простите, Генри, ничего подобного не помню, – пробормотала Оля, – могу сказать только, что обычно мы со свекровью не ссорились. И никаких новостей, кажется, в тот день не было.
– Ничего. Не расстраивайтесь. А теперь сосредоточьтесь, пожалуйста, на другом моменте. Как вы пришли в себя. Понимаю, эти воспоминания могут быть неприятны, но они крайне важны.
– В первый раз очнулась рядом с телом свекрови, кажется, я кричала.
– Стояли или сидели?
– Стояла. Руки были в крови, думаю, я пыталась проверить пульс, вот и испачкалась.
– Это ваше предположение? Или вы очнулись в тот момент, когда трогали тело, проверяя пульс?
– Да, точно, я склонилась над телом Мари, а когда пришла в себя, закричала.
– Хорошо, а второй раз?
– Сидела в подворотне, прямо на земле.
– Так. И в третий?
– Стояла у стены. Я сбила кожу на пальцах руки, кажется, это привело меня в себя.
– Сильные болевые ощущения?
– Да, очень саднило ранки.
– Весьма любопытно.
– В ваших устах эта фраза скорее пугает, чем вселяет надежду в сердца пациентов.
– Не нужно искать в моих речах намеков и двойственного смысла. Не стану скрывать, случай неординарный, в практике редко встречающийся, потому интересный. Ведь что лечит современный психиатр? Депрессии и всевозможные неврозы в основном. Ваши симптомы и некоторые реакции на предыдущие тесты представляют собой увлекательную шараду, загадку, которую нам предстоит разгадать.