Ужасы: Последний пир Арлекина (сборник)
Шрифт:
Автомобиль пожирал идеально ровную дорогу от моста к мосту. Он открыл глаза. Как долго они были закрыты — долю секунды или две-три? Достаточно отключиться на пару мгновений, бессознательно нажать на газ, и сразу въедешь в багажник впереди идущей машины. Он понимал, что должен остановиться, и в то же время знал, что этого делать нельзя. Где можно остановиться, если он все же решится? Понятно, что на обочине, но где? Через милю, полмили, сто ярдов? Пока съезжать было некуда.
Он поерзал на сиденье и выпрямился. Мягко нажал на педаль газа. Машину впереди стало видно гораздо лучше. Это была «фиеста», новая модель. Он еще сильнее вдавил педаль,
И внезапно догнал «фиесту».
Резко крутанув руль, он сумел избежать столкновения с едущей перед ним машиной и свернул на среднюю полосу. Загудел гудок, завизжали шины — все-таки сзади были машины. Он полностью вдавил в пол педаль газа и проскочил на пустой участок впереди. Мимо пронесся большой «BMW», лица всех его пассажиров обернулись в его сторону. Не обращая на них внимания, он сосредоточился на движении по средней полосе. Сонливость как рукой сняло, будто кто-то сдернул покрывало с дерзко вылепленной скульптуры. Он склонился над рулевым колесом, краем глаза заметив, что стрелка спидометра скакнула вправо и указывает на цифры, которых он раньше не замечал.
Стрелка показывала на девяносто восемь. Автомобиль внезапно рвануло в сторону, он завилял.
Его первой мыслью было: как хорошо, что с ним нет Мелани! Она работает на западе и должна приехать на своей машине. Там они и встретятся.
Хотя он терпеть не мог ходить на работу, все же обрадовался переезду из старого офиса в новый. На поиски подходящего помещения ушло два месяца, и кончилось все тем, что им пришлось покинуть Сохо (к большому сожалению Эгертона) и отправиться далеко на север, к «Ангелу».
Линдена это устраивало, потому что теперь он сможет ездить на работу на машине и всегда найдет место для парковки. В Сохо такое было просто невозможно.
Разумеется, придется торчать в пробках на Холлоуэй-роуд и там, где Эссекс-роуд пересекается с Аппер-стрит, но разве сидеть в собственной машине не приятнее, чем задыхаться в туннеле метро, в окружении чуть живых людей, воняющих неубранными постелями?
Он переключился на первую скорость и чуть-чуть продвинулся вперед, но оказалось, что «ситроен» впереди никуда не едет, а просто втиснулся в пустое пространство между ним и следующей машиной. Пробка стояла насмерть.
Он сообразил, что все еще несильно давит на педаль акселератора, отпустил ее, и обороты двигателя упали до нормальных, даже ниже, чем следует. Мотор мог легко заглохнуть, пока стоишь в такой пробке. Впрочем, механик в гараже (он настраивал авто на прошлой неделе) сказал, что лучше низкие обороты, чем высокие — меньше расход топлива. А ведь раньше это было настоящей проблемой. Для двенадцатилетнего его «мини» еще в очень даже неплохом состоянии.
В зеркале заднего вида он увидел, как кто-то проходит позади его машины. Поняв, что откатывается назад, он отжал сцепление и нажал на газ. Тут пробка сдвинулась с места.
Припарковался он на частной парковке во дворе нового комплекса. Начало недели… Подумав о пяти днях в обществе Эгертона, он выругался. Еще пять дней пялиться в чертов монитор! Он не знал, что ненавидит больше — Эгертона или компьютер. Впрочем, нет. Компьютер — создание, не наделенное разумом, ему не нужны оправдания. (Хотя если подумать, Эгертона тоже трудно назвать разумным существом.)
Эгертон медленно поднимался по лестнице, когда Линден распахнул дверь на первый этаж. Дело не в том, что Эгертон, как и Линден, только что пришел — он всегда приходил в девять, на час раньше, чем следует. Нет, он спускался вниз, чтобы забрать почту и просмотреть ее раньше остальных. Вот почему он поднимался по лестнице так медленно — поглощал всю информацию, которую можно было почерпнуть из утренней почты. Линдена почта не интересовала, как и фирма, которая его наняла. Его страшно раздражал жадный восторг Эгертона по поводу работы.
— Доброе утро, Брайан! Как дела? Хорошо провел выходные?
«Пожалуйста, объясните мне кто-нибудь, почему непременно нужно быть таким чертовски веселым каждое утро понедельника?» — подумал Линден. Выходные… ах да, выходные… Драгоценный островок времени, куда позволительно сбежать. Он знал, что Эгертон часто работает по субботам, но больше не спрашивал почему.
Дожидаясь ответа, Эгертон ему улыбался, но он не мог заставить себя заговорить.
Компьютер уже ждал. Он сел, включил его, но ничего не произошло.
— Доброе утро, Брайан! — В комнату вошел Уайтхед. — Он сломался. Вам придется воспользоваться другим. Ведь вы работали с дискетами, так? Просто вставьте их в другой компьютер.
Линден кивнул. Уайтхед был его боссом и притворялся ровней всем остальным. До тех пор, пока дело не доходило до чеков на зарплату.
Линден проработал все утро без перерывов. Зеленый фон «рабочего стола» на новом компьютере был для него непривычен. К тому времени, как он все сохранил и мог идти на ланч, глаза устали. В рвении коллеги имелось одно светлое пятно — Линдену никогда не приходилось беспокоиться, что тот навяжет ему свое общество во время ланча. Эгертон работал без передышки, лишь иногда наведываясь в «Макдоналдс» или закусочную либо съедая на ходу что-нибудь такое же эгертоновское.
В ожидании заказанной еды Линден попытался читать газету, но понял, что не может сосредоточиться. Вся страница была усеяна красными точками. Везде, где черное окружало белое, как в буквах «б», «о», «р» или «а», крошечное белое пространство сделалось красным, поэтому вся страница, заполненная мелким газетным шрифтом, казалась красной.
После обеда он снова работал за компьютером. Эгертон страшно раздражал его своей излишней манерностью — он то хватался за подбородок, то всплескивал руками, то прищелкивал пальцами, а когда не болтался по офису, разговаривал по телефону. В основном с должниками компании. Если кто-нибудь задерживал оплату счетов, это становилось для него личной трагедией. Произнося название компании, Эгертон просто раздувался от гордости.
Линден оторвался от монитора и поморщился, глядя на крутые белые кучеряшки на голове Эгертона.
По дороге домой Линден чувствовал сильное напряжение. Время от времени он случайно заезжал за красную разделительную линию посреди дороги. Какой-то «триумф витессе» громко ему погудел.
Эффект красного не исчез, что позволило Линдену читать книгу, не напрягая глаз, пока он не почувствовал себя слишком уставшим для чтения.
— Видите ли, он — зеленый, — объяснил Уайтхед. — Если долго смотреть на зеленый экран, потом при взгляде на что-нибудь белое оно кажется красным. Зеленое и красное — противоположности, негативы или что-то в этом роде. Эти цвета как-то связаны. Возьмите фотографию человека в красном свитере, и на негативе свитер будет зеленым.