Ужин с вампиром
Шрифт:
— С другой стороны, — весело заметил мой внутренний голос, — ты скоро увидишь отца.
Не очень радостная перспектива. Мысль об этом наполнила мою душу ужасом и тревогой. Я не видела его уже несколько месяцев.
Я изменилась.
Одобрит ли он то, кем я стала? Конечно же, нет.
Мои невеселые размышления прервал звук открываемых дверей. Вошел Каспар, кивнув дворецкому, с плащом в руках. Дворецкий бросил быстрый взгляд в мою сторону и исчез в коридоре.
Каспар заметил меня и нахмурился.
— Почему ты еще не спишь? ~ Что-то сон не идет.
Он прикусил нижнюю
— Я пытался не думать о твоем отце и всей этой истории, но не смог.
Я покачала головой и пожала плечами.
— Не волнуйся об этом. — Похлопав ладонью по ступеньке рядом с собой, я пригласила его сесть, что он и сделал, повесив плащ на перила
– Так вот, значит, каково это быть вампиром? Ты постоянно сидишь в чужой голове?
Принц улыбнулся.
– Не совсем, это бывает не так часто. — Он поднял открытый журнал с моих колен и пролистал несколько страниц. — Не стоит читать это, здесь одни сплетни и бред.
Я забрала журнал из его рук.
— Мне было интересно, что происходит в других измерениях. Его дала Отэмн.
— Ты сама все увидишь, когда окажешься в Атенеа, — вздохнул он, уперев локти в колени.
— Мне хотелось бы получить хоть какое-то предварительное представление о том мире, понимаешь? — пробормотала я.
Каспар усмехнулся, когда я надула губы, взял журнал и пролистал до конца.
— Кроме того, я думала…
Он обнял меня за талию и прижал к груди.
— О чем? — спросил он, улыбнувшись, словно мысль о том, что я могу думать, казалась ему забавной.
Я глубоко вздохнула.
— О том, что сказал твой отец: о превращении в вампира.
— А… — выдохнул он.
— Ты сделаешь меня вампиром, правда? Едва ли я соглашусь, если это будешь не ты. — Я взяла его за руку, жалобно посмотрев прямо в глаза. Когда он не ответил, я опустила взгляд на мраморный пол. — Это безумие. У меня такое ощущение, что я предаю все, что всегда любила и ценила. Мое вегетарианство, человечность, семью…
— Это потому, что так и есть, — шепнул внутренний голос, и я почувствовала, как слеза скатилась по моей щеке.
Каспар смахнул ее и прошептал:
— Скажи, когда нам лучше это сделать, детка.
Засунув руку под футболку, я достала медальон. Я чувствовала вес ее наследства у меня на ладони. Она умерла, чтобы я могла сидеть здесь и обнимать ее сына. Как и Грег. Вся моя жизнь шла к этому. Я закрыла глаза и отпустила медальон.
Я обещала отцу, что не стану вампиром. Но у меня не было выбора, у меня никогда его не было.
— Через две ночи, — прошептала я, вздрогнув. Теперь возврата назад не было. Это должно случиться.
— Не обязательно делать это так скоро, — прошептал он, поглаживая мою ладонь. — У тебя есть две недели, прежде чем мы отправимся в Атенеа, помнишь?
Я прикоснулась пальцами к губам, чтобы он не заметил, как они дрожат, и изо всех сил пыталась сдержать слезы.
__ знаю, но я сорвусь, если не сделаю это как можно скорее. Хочу научиться контролировать жажду к тому времени, как я попаду в Атенеа.
_ Ты сможешь себя контролировать, — ответил Каспар, обнимая меня. — Это несложно, поверь. Но ты уверена, что стоит становиться вампиром
Я прижалась головой к его плечу.
— Не знаю. Он все равно ничего не сможет с этим поделать. Полагаю, отцу придется просто смириться. — Я вздохнула и задала вопрос, который мучил меня весь вечер: — Разве плохо, что я нервничаю из-за того, что скоро увижу отца?
— А ты нервничаешь? — Краем глаза я заметила удивление на его лице.
— Ты, кажется, удивлен.
— Мне казалось, что ты будешь рада его появлению здесь. Разве не этого ты всегда хотела?
— Сначала это было так, — нахмурилась я. — Я была напугана, скучала по дому и всех вас ненавидела. Без обид, — добавила я, заметив его недовольное выражение. — Я ведь тогда стала свидетелем убийства тридцати человек. Но в какой-то момент все изменилось. Не знаю когда. Я перестала скучать по семье, думать о происшествии на Трафальгарской площади как об убийстве, перестала… — мой голос замер.
— Перестала что? — спросил он очень тихо. У меня перехватило дыхание.
— Перестала ненавидеть тебя, — ответила я, и он тут же поцеловал меня в губы.
Это было подобно прикосновению к холодному металлу. Я почувствовала вкус кроличьей крови на его губах и отшатнулась, Удивившись тому, что мне это понравилось. Он опустил голову,
я схватила его за подбородок и заглянула в изумрудно-зеленые
Двадцать восьмого августа восемнадцать лет назад ты впервые услышал этот голос, верно? Каспар резко выдохнул.
— Откуда ты знаешь?
Я попыталась улыбнуться, но у меня получилась лишь гримаса.
Отэмн рассказала мне об этом, потому что у меня тоже есть такой голос. И я впервые услышала его на Трафальгарской площади — Вот черт, — прошептал он, проведя рукой по растрепанным полосам. Я кивнула.
— Ты впервые услышал голос в ту ночь, когда я родилась. В ту ночь, когда я встретила тебя, я впервые услышала свой внутренний голос. Приехав сюда, я начала следовать за тобой во сне. Если бы твоя мать не погибла, ты бы не убил истребителей на Трафальгарской площади и я бы никогда не оказалась здесь. Тебе следовало убить меня в ту ночь, но ты этого не сделал. Одному Богу известно, как много раз ты меня спасал впоследствии. Мы поэтому связаны? Что это вообще значит? Я не понимаю, ничего не понимаю. — Я прижалась к Каспару, расстроенная тем, что, рассказав все, что думала и понимала, не смогла ответить ни на один из поставленных вопросов.
Почему я? Что я должна сделать?
Каспар сидел и слушал меня с вежливым, но каким-то отстраненным выражением лица, вперив взгляд в закрытые двери бального зала. Я посмотрела туда же и увидела белый мрамор, покрытый густой сетью черных прожилок.
— Это шахматная партия, — пробормотал он, и его голос задрожал. — Но мы не контролируем фигуры, мы сами пешки в этой игре.
Я поежилась, будто сквозь меня прошел призрак.
— Тогда кто контролирует игру?
— Судьба. Время. Вещи, о которых мы не имеем представления, — прошептал он. — Мы не должны это понимать. Поэтому не пытайся найти в этом логику. Просто играй.