В чём измеряется нежность?
Шрифт:
— Я брошу.
— Агась, — спародировал он её манеру.
— Честно-честно!
— Если захочешь, бросишь. — Коннор пожал плечами. Ром обжёг его пустой желудок, в конечностях начало покалывать.
Мари поёжилась от холода, потушила окурок о подоконник и закрыла окно. В комнате запахло морозом и табаком с ароматизатором корицы. Привычным небрежным движением затянула потуже собранные под резинку пряди и пригладила распущенные снизу. Коннор залюбовался ею и очарованно сглотнул, затем отставил тумблер и поднялся с кресла. Она удивлённо задрала голову и уставилась на его решительные черты, изрисованные переливчатой тенью и
Её ладони легли на его руки — только бы не отпускал, не прекращал. Мари стало колко в груди. Досада и разочарование вползали в сердце: «Придушить бы уже это чувство… Не могу больше. Не хочу никого обманывать! Глупая маленькая девочка. Глупая, глупая, глупая! Неужели тебе мало хорошего и умного мальчика, с которым не стыдно и можно всё?» Горячая упоительная тяжесть внизу живота, рваное дыхание. Мари поцеловала уголок его губы и крепче прижала ладонями руки Коннора к своему лицу.
На лестнице раздалось тихое шарканье, а затем голос Клариссы:
— Хватит секретничать! Спускайтесь к нам, скоро двенадцать! — крикнула она из-за двери.
Губы Коннора замерли на скуле Мари. Скользнул щекой по её щеке напоследок и нехотя отстранился.
Комментарий к Часть XI
* Тумблер?— широкий низкий стакан, используемый для крепких спиртных напитков.
* Эгг-ног? — сладкий напиток на основе сырых куриных яиц и молока. Популярен в США и Канаде, странах Южной и Центральной Америки, Европе. Является традиционным рождественским напитком.
Пост к главе: https://vk.com/wall-24123540_3565
Группа автора: https://vk.com/public24123540
Чувственный и нуарный арт от Quiet Storm к последней сцене в главе: https://goo.su/6nGu
========== Часть XII ==========
Что-то пошло не так, и Майкл не собирался скрывать это от Коннора. Несмотря на то, что иммунная и эндокринная системы продолжали активно развиваться, диагностика систем настойчиво указывала на ошибки и неисправности. Боль становилась невыносимой, появились обмороки: они грозили не просто переходом в спящий режим, но и отключением, которое теперь было допустимо лишь на короткий промежуток. Команда медиков Грейса не единожды вытаскивала Коннора из предсмертного состояния.
— Я долго не понимал, откуда эти катастрофические сбои. — Майкл сидел на стуле в своей лаборатории, измождённо упёршись локтями в колени. — А потом до меня дошло, что это всё твои геройства на службе аукнулись… Если я потеряю тебя, будет полная жопа. Несмотря на то, что я каждое обследование копирую твою память и у меня есть деньги, чтобы в критической ситуации заказать изготовление твоей модели, стоит одна проблема — эмоциональная память. То, что ты боишься потерять больше всего, как раз не уцелеет. В «Киберлайф» такое пока не научились делать. — В его усмешке промелькнуло самодовольство
— Я знал о рисках. Ты тоже.
Смирение, печаль. Этот голос принадлежал тому, кто устал от борьбы.
— Я был до смешного самонадеян и бесстрашен. А глубоко внутри порой мечтал откатить всё назад, сдаться. Знаешь, я целыми днями валяюсь дома и постоянно думаю о всяком… Наравне с извечным чувством вины меня не покидают мысли о человечности. О её сути. Когда я стал девиантом, то думал, что человеческую природу главным образом определяет страх смерти. Да, это верно, вот только… Теперь я почувствовал на себе, что человеческая жизнь — это бесконечное страдание. Какой андроид станет молить о смерти? А для людей порой страдание страшнее самой смерти. — Коннор взглянул на показатели приборов, отмеряющие секунды его существования. — Но, несмотря на всю боль и бессилие перед природой, они просто живут дальше: я раньше не задумывался, как же это красиво.
Его глаза наполнились слезами, которых Коннор не скрывал. У машины нет предрассудков об «истинной мужественности», которую можно «испортить» обыкновенными человеческими эмоциями.
— Не хочу умирать, — с дрожью шепнул он, прикрывая глаза. — Так интересно узнать, что меня ждёт дальше, какой станет Мари через год или через десять лет, осмелится ли Хэнк на повышение…
— Давай без негативных прогнозов.
— Ты говоришь это как друг, а не как учёный. Ты знаешь, что отрицательный прогноз сейчас вернее положительного.
— Прости, что подвёл тебя, — расколовшимся голосом проговорил Майк.
— Простить? За то, что я успел почувствовать? Не глупи. Это была блестящая игра! Я ни о чём не жалею.
— Я боюсь решения этой проблемы. Потому что решить её можно только полным завершением трансформации. И ты либо совершенно точно не выдержишь её и умрёшь, либо внутренняя система отрегулирует сама себя и направит все ресурсы на восстановление.
— Значит, попробуем, не будем тянуть время. Мне мучений уже хватило. Решим это быстро. У тебя ведь всё готово для установки?
— Может, всё-таки ещё понаблюдаем за твоим состоянием? Вдруг наметятся улучшения?
— Меня скорее ожидание прикончит. — Рваная усмешка.
— Да, в целом всё готово, — сдался Майкл.
— Это обнадёживает. Как скоро сможешь собрать персонал?
— Устрою всё за неделю. Начнём в воскресенье.
Зубастый, голодный ужас гнал её сквозь ночь по немым улицам. Босая и раздетая, задыхающаяся, с покрасневшим от слёз лицом, Мари стучала побелевшими из-за холода кулаками по двери, зная, что за ней её ждёт спасение.
«Я же вижу, ты хочешь этого! Похотливая хорошенькая куколка…»
То, что произошло, — взаправду? Она была совсем голой, когда над ней нависла зловещая мохнатая паучья морда? Как она это допустила? Почему позволила? Неужели она действительно настолько испорченная, грязная, развратная? Мерзость. Не отмыться.
Вздрогнула, сложила крест-накрест руки на груди — запоздалый стыд, ненадёжный щит. Пальцы закоченели, кожа покрылась мурашками под тонкой домашней одеждой: не успела накинуть куртку, нужно было спасаться от чудовища… Неужели она не пыталась помешать ему совершить над ней свои гнусности?