В чём измеряется нежность?
Шрифт:
Он может прикоснуться? Где пожелает? Как пожелает?
Терпение гасло вместе с искусственным светом прожектора. Кровь в висках стучала и выла «Мари! Мари! Мари!»
В каждом вдохе «Мари», в каждом движении. В этой густой темноте.
Его трепетные руки легли на её грудь и осторожно сжали…
Коннор глубоко вдохнул и открыл глаза, уставившись в потолок, исписанный отсветами уличных фонарей. Из его горла вырвался тихий неконтролируемый стон. Всё тело было подобно натянутой струне, готовой лопнуть, объято мокрым жаром. Следуя прежде непостижимому импульсу, спустился рукой вниз живота и крепко обхватил
Не понял, как отключился, и вздрогнул, очнувшись в семь утра. Живо собрал в охапку постельное бельё, запихнул в стиральную машинку, а сам встал под душ. Воспоминание о том, что случилось ночью, впилось под кожу сотнями игл. Он не смог удержать жаждущих рук и повторил всё снова. Прижался лбом к холодному кафелю стены и издал нервическую усмешку: «Как я только раньше без этого жил?»
Вышел из ванной разморённым и безразличным ко всему вокруг. Всё, чего хотелось, - снова почувствовать это невыносимо острое желание, дотронуться до собственного тела как-нибудь иначе. А часы неумолимо приближали отъезд на работу. Когда пробудился Хэнк и вышел в кухню, Коннор не поверил своему лживому рту, столь мелочно и хитро пробормотавшему что-то про плохое самочувствие и отгул.
Он посвятил себе остаток дня в комфортном одиночестве. Ситуация виделась Коннору просто смехотворной, но в этих коротких мгновениях самоудовлетворения он внезапно познал ещё одно крохотное человеческое счастье. Он позволял себе думать обо всём, о чём хотел. Новизна ощущений не загоняла далеко его фантазии, и обыкновенная мысль о возможности обладать обнажённым телом возбуждала просто и пламенно. Коннор воображал множество разных изгибов, безликие образы заполняли его сознание. Но, несомненно, любимейшим из них стал тот единственный, что имел лицо: «Мари!.. Мари!» - чуть дыша молил он, растворяясь в блаженстве снова и снова, будто она могла услышать и вернуться к нему.
– Коннор… - шептала она в забытьи под красивым чужим телом, упираясь пятками в скомканные простыни.
– Коннор!
– вскрикнула Мари, сжав в кулачок взмокшие чернильные пряди на затылке Марселя.
– Чего, блядь?
– Он усмехнулся в её шею сквозь пик наслаждения.
– М? Чего?
– сглотнув, спросила она.
– Что ещё за Коннор? Прыщавый мальчонка из твоей родной школы?
Откатился в сторону и тут же закурил.
– Я что, так тебя назвала?
– Она изумлённо заморгала.
– Сама не понимаю, как это вышло… Он не из школы, гораздо старше. Мой лучший друг.
– Ты трахалась с лучшим другом?
– Марсель прикурил для Мари ещё одну сигарету и вложил в её пальцы.
– Нет. Ничего такого. Никогда.
– Она глубоко затянулась и прикрыла веки.
– Не знаю… Мне было так хорошо, и я, наверное, вспомнила его… Неосознанно.
– Вспоминать лучшего друга при оргазме как-то странновато.
– Марсель улыбнулся и прогладил Мари по колену.
– Да, пожалуй.
Она взглянула в окно, на пасмурное утро, умытое ледяным дождём, и тоска сдавила сердце
Комментарий к Часть XIII
* Квебек?— 1-я по площади и 2-я по населению провинция Канады. Административный центр — город Квебек, крупнейший город — Монреаль. Официальный язык провинции — французский, который является родным более чем для 80% населения.
* Монреаль? — самый крупный город в провинции Квебек и второй по величине город в Канаде.
* Вилль-Мари? — город Марии. Первоначальное название Монреаля.
Пост к главе: https://vk.com/wall-24123540_3585
Группа автора: https://vk.com/public24123540
========== Часть XIV ==========
«Всё потеряло смысл. Два года без моей любимой девочки похожи на нескончаемую прогулку в чистилище. Нам двоим там самое место. Уехала далеко-далеко, попорченная этим дрыщавым мальчишкой. Зацелованная его мерзкими губёшками, лишённая драгоценной чистоты, которую я мечтал пить без остановки!.. Я ничего не хочу. Ничто больше не интересно. Даже разговоры с Фредом осточертели. Да и, по справедливости, мой любезный друг - извращённый своим грязным недугом человечишка, охотник за нимфеточной плотью, мне это противно. Я не такой. Я люблю лишь Марию и никогда не насиловал её. Но я благодарен Фреду и никогда не выдам его секретов… Меня пожирают фантазии. Как я приезжаю за моим сокровищем, краду из чужого дома, привожу к себе и закрываю на тысячу замков, чтобы пировать над её телом».
Коннор встретил Роберта на утренней пробежке и поначалу едва узнал его: осунувшееся лицо, заросшее бородой с проседью, ввалившиеся глаза, сверкающие ледяной радужкой на фоне тёмно-фиолетовых кругов, несвежая рубашка и свалявшийся пиджак. Он был пьян и, казалось, не обращал внимания на происходящее вокруг.
– Мистер Эванс? Доброе утро, - из вежливости поприветствовал его Коннор.
– Надо же, кого я вижу? Вас, мистер Андерсон, прямо-таки не узнать!
– Роберт икнул и прислонился к близстоящему дереву.
– Похорошели. И очень, я вам скажу. Такие мускулы теперь крепкие… - Он очертил ватной рукой всю его фигуру. Коннору стало неловко от этого внезапного комплимента.
Глядя на красоту и молодость того, кто стоял перед ним, Роберт испытал гадливое чувство презрения к самому себе: «Теперь, когда он стал так особенно хорош собой, моя любимая девочка побежит трахаться к нему? И я опять узнаю обо всём из пустой болтовни Клэри за ужином? Мерзость. Разодрать бы в кровь его приятное лицо, вырвать ноги и руки, покрошить на куски и сжечь! Чтобы Мария навсегда забыла, что он когда-то существовал. Чтобы его имя никогда больше не смело срываться с её губ, когда я ласкаю мою куколку».
– Вам бы поспать. Выглядите уставшим, - деликатно заметил Коннор.
– Благодарю за заботу.
– Жалкая, натянутая улыбка.
– Но что-то сна ни в одном глазу, вот и решил небольшой променад?{?}[прогулка (с французского).] устроить.
«Променад, - мысленно усмехнулся Коннор.
– Представляю, как Мари сейчас заливалась бы хохотом, пародируя дядюшкин дурацкий возвышенный стиль общения».
– Вы случайно не знаете, как там поживает моя любимая девочка? И когда вернётся?
– У неё всё хорошо, - не выдавая тоски, ответил Коннор.
– А когда вернётся, пока ещё не говорила.