В чужом небе
Шрифт:
– Мне кое-что будет нужно от вас, лорд Тенмар, - заявил я, сразу после того, как принял-таки его предложение.
– И что же именно?
– Консул был сама невозмутимость - истинный котсуолдец.
– Эскадрилья «Смерть». Вы ведёте свою игру, и я только что согласился подыгрывать вам. Я же веду свою и не скрываю этого. И мне нужна эскадрилья «Смерть». Я уверен, что военно-морская разведка знает о её нынешнем месте базирования.
– Об этом вам лучше поговорить с вашим другом коронелем Брондри. Он некоторым образом хорошо знаком с командиром этой наёмной эскадрильи, и уверен, подскажет вам, как найти её вербовщика в столице Нейстрии.
Я шагал по
И тут, словно возвращая меня в прошлое, из полуоткрытых дверей ресторации раздались напевы аккордеона, к нему почти сразу присоединилась скрипка. И вот уже звучит небольшой оркестрик. Эта музыка когда-то пронизывала всю столицу. Сейчас можно услышать лишь её далёкие отголоски.
Я сунул руки в карманы и поспешил мимо. Меня ждало вовсе не такое уютное место, как эта ресторация. Кабачок на окраине города, где с восьми вечера до полуночи сидел вербовщик эскадрильи «Смерть».
... Коронель Брондри из Тары окинул меня настолько откровенно оценивающим взглядом, что я почувствовал себя не то собакой, не то лошадью, к которой прицениваются на рынке. И лошадью или собакой непременно с брачком - не то чтобы сильным, скорее досадным.
– Ты уж прости, урдец, но ты любитель, - заявил мне Брондри.
– Талант у тебя определённо есть. Небо ты чувствуешь. Но долго на этом не пролетаешь. А «Смерть» это не та эскадрилья, где на одном таланте продержаться можно достаточно. Я не стану отправлять тебя на верную смерть, урдец.
– Коронель, - ответил ему я, - я прошёл через многое, чтобы найти эту эскадрилью. Тут дело не в прихоти. Будь моя воля, я бы и пределов родины не покидал. Однако ситуация для меня сложилась так, что я должен найти эскадрилью «Смерть». Должен летать с ними. А уж там собьют меня или нет - уже моё дело.
Брондри скривился, будто мокрицу проглотил. Он выхватил из-под стола початую бутыль с ишки, наполнил два стакана. Свой махнул залпом. И тут же наполнил снова.
– Я никогда не отправлял людей на верную смерть, урдец, - заявил он, делая уже более осторожный глоток.
– Только если сам вёл их. Но я не могу пойти с тобой и записаться в эскадрилью «Смерть». Хотя иногда и очень хочется бросить всё, послать службу куда подальше, да и уйти в наёмники. Но сам знаю, что сделать этого не могу. Слишком много за моей спиной благородных предков, приходится оправдывать доверие давно сгнивших в могилах покойников.
– Это никак не приближает нас к тому, что мне надо попасть в ряды летунов эскадрильи «Смерть».
– Да ты просто самоубийца, урдец.
– Брондри хлопнул залпом второй стакан ишки. Взялся за бутылку, однако не стал наливать третий - спрятал её обратно под стол.
– Хотя, быть может, только таким отчаянным и место в эскадрилье. Запоминай внимательно то, что я тебе скажу - повторять не стану, так и знай.
На память я никогда не жаловался, а потому сразу узнал человека сидящего за столом в самом тёмном углу кабачка. Он сидел, опустив голову и надвинув на глаза сломанный козырёк картуза. Больше всего он походил на рабочего с завода, зашедшего сюда пропустить стаканчик-другой после смены. Апатия, нежелание общаться с кем бы то ни было. А крепкое телосложение отбивало у весельчаков и хулиганов желание цепляться к нему.
Войдя в кабачок, я махнул рукой девице, и направился прямиком к столику, что занимал вербовщик. Тот приподнял на меня усталое, одутловатое лицо, когда уселся прямо напротив него.
– Чего уселся?
– спросил он.
– Столов вокруг свободных полно.
– Хочу угостить тебя чёрным имперским пивом, - произнёс я со слегка наигранной лёгкостью, - говорят, ты до него большой охотник.
– Говорят, - протянул он с прежним отменным равнодушием.
– Да и я по нему соскучился в Урде, - заявил я.
– Как война началась, в Народном государстве с хорошим пивом туго стало. Некому его покупать в Империи - сейчас народу хлеб нужнее, чем пиво. А куда ж хорошему летуну да без пива?
– Ты себя что ли хорошим летуном считаешь?
– Я дрался над Бадкубе с жёлтыми, слыхал о такой битве?
Я знал, что новости о смертельной схватке котсуолдцев с эскадрой выкрашенных в жёлтый цвет кораблей, уже давно разошлись по всей столице Нейстрии. И уж до этого кабачка дошли точно.
Девица подошла к нам, и я заказал ей имперского чёрного пива и что-нибудь на закуску.
– А денег расплатиться хватит?
Я молча сунул ей в руку золотой червонец. Один из пяти, вручённых мне людьми консула Тенмара. Кроме этих денег у меня имелась ещё расписка на пятнадцать червонцев, по которой мне должны были выдать деньги в любом котсуолдском банке. Военно-морская разведка оказалась довольно скупой конторой. На её гонорары не особенно пошикуешь.
Девица ушла, и мы с вербовщиком продолжили разговор. Теперь он пошёл несколько более открыто.
– С чего ты взял, что вообще подходишь?
– Я тут по рекомендации коронеля Брондри из Тары, - выложил на стол я свой главный козырь.
– Сам понимаешь, без него я бы никогда не нашёл тебя.
– И какого мнения о тебе коронель?
– Считает отчаянным самоубийцей и долго отговаривал от этой идеи.
Я решил быть честным. Не знаю, есть ли возможность у ребят из эскадрильи проверить мои слова, однако всегда стоит исходить из худшего варианта развития событий.
Нам принесли пиво и пару не слишком упитанных сосисок. Последние больше напоминали раздувшихся земляных червей. Да и капуста, которой они были украшены, не вызывала у меня доверия. Вербовщик к закуске не притронулся, и я последовал его примеру. Пиво оказалось отменным. Это притом, что я его вообще-то не сильно люблю. Однако имперское чёрное оценил по достоинству. Ни разу раньше не приходилось мне пробовать такого вкусного пива.
– Приходи завтра в два часа пополудни, - заявил мне вербовщик.
– Тебя будут ждать те, кто принимает решения.
Мы допили отменное пиво, и я поднялся из-за стола.
– Жаль только завтра, - бросил я на прощание, - я не смогу тебя пивом угостить. Деньги все вышли.
Теперь пришло время отправиться на квартиру, указанную мне людьми Тенмара. Там проживал один из их агентов в среде урдской эмиграции. Человек с неприметной внешностью и манерами провинциального клерка объяснил мне, что агент этот - всего лишь мелкая сошка. Оперативный псевдоним Зонт. Он из интеллигентов и покинул Урд во время второй волны эмиграции, когда в Народном государстве менялась власть, и членов Революционного конвента частенько расстреливали сразу после заседаний. Жил официально на деньги, что зарабатывал частными уроками философии. И зарабатывал он ровно столько, чтобы хватало на съём квартиры и оставалось ещё немного, чтобы с голоду не помереть. Как я уже говорил, военно-морская разведка Котсуолда весьма прижимиста.