В чужом теле
Шрифт:
А сколько сейчас времени?
Повернув голову, он посмотрел на часы на тумбочке.
3:36 ночи.
Внезапно его пронзил страх. На мгновение он не сообразил, почему.
Затем вспомнил о Распутине.
Этот ублюдок мог уже находиться здесь.
Мог появиться тут несколько часов назад, пробраться в комнату и прикончить нас обоих.
Черта с два, не придет он сюда. Ни за что.
Он
Наверное.
Кроме того, я наделал в нем кучу дырок.
Лежа под Сью он не мог видеть дверь. Но точно знал, что изнутри она не запиралась, ни на какие засовы или цепочку. Много часов назад Сью захлопнула ее, прислонившись к ней спиной… потом Нил отнес ее на кровать, и больше они к двери не возвращались.
Надо бы ее запереть.
И принести сюда пистолет, положив его в легкодоступное место.
На всякий случай.
И отлить.
Выключить свет.
Накрыть нас покрывалом, чтобы мы не мерзли… или выключить кондиционер. Наверное, здесь и без кондиционера нормально.
Но он не мог встать и что-то сделать.
Не разбудив при этом Сью.
И испортив при этом идеальное ощущение того, как она спит, лежа на нем.
«Не стоит торопиться», — сказал он себе. «Если ей станет совсем холодно, она наверняка проснется. Рано или поздно она будет вынуждена проснуться. А я просто подожду».
В ожидании он нежно ласкал ее.
Нил размышлял, не лучшие ли это были день и ночь во всей его жизни.
И пришел к выводу, что в этом не было никаких сомнений.
Превосходный день, великолепная ночь.
Если бы только я не упустил ее за обедом. Боже, лучше бы я этого не делал. Это был такой отвратительный, неприятный случай. Гадство! Как я мог так поступить с ней? Рассечь ей подбородок…
Нил начал плакать.
Он обхватил руками спину Сью и нежно обнял ее, всхлипывая. Слезы текли по обеим сторонам его лица. С левой стороны их останавливала голова Сью. С правой стороны они стекали в его ухо и щекотали.
«Я никогда больше не причиню ей никакой боли, — пообещал он себе. — И никому не позволю причинять ей боль. Я останусь с ней навсегда и буду защищать от любых неприятностей».
Так же, как защитил Элизу?
Перед его мысленным взором появилась мертвая Элиза.
Снова.
И тут его разум — словно у него были свои прихоти, и он хотел помучить его — внес несколько изменений в этот устрашающий образ. Изуродованный
Нет! Этого не может быть. Не может быть.
Он осторожно обнимал Сью. Он чувствовал ее вес и тепло, биение ее сердца, ее дыхание. И ощущал опустошающее чувство потери.
«Что бы ни случилось, — подумал он, — у нас никогда больше не будет таких моментов, как сейчас. Это было самое лучшее. Повторы не дозволяются».
— Кто, черт возьми, так решил? — прошептала Сью.
Нил на мгновение подумал, что ему почудился ее голос. Но потом она подняла голову и посмотрела ему в глаза.
Ее глаза блестели и были красными.
— Будут у нас еще чудесные моменты. Еще как будут, вот увидишь. Дозволяются повторы, это я тебе говорю.
Затем на ее глаза навернулись слезы, и она принялась дрожать и всхлипывать.
Глава 36
— Что ты решила насчет Мохаве? — спросил Нил. Было пять часов пополудни. Они оставались в номере «Апача» до расчетного часа в полдень, затем пообедали в ресторане «Панчо Вива» и некоторое время знакомились с городом, покупая сувениры и закуски, а затем отправились в путь вскоре после часа дня.
— Почему ты вспомнил про Мохаве? — спросила Сью, слегка нахмурившись.
— Что ты будешь делать, когда мы туда доберемся?
— Ты о чем это? — спросила она.
— Ну, ты ведь там живешь, — напомнил Нил.
Посмотрев на него, она подняла брови.
— Наверное, ты можешь меня там высадить и поехать дальше один.
От ее слов у него свело живот. Он знал, что она шутит, но…
Протянув руку, она сжала его бедро.
— Это я не к тому, что с тобой не было здорово, Джордж.
— Я Нил, — сообщил он ей.
— Да ладно? Вот черт! Как же я могла забыть твое имя?
С облегчением улыбнувшись, он убрал руку с руля и прижал ладонь Сью к своей ноге.
— Дело в том, — сказал он, — что мы будем проезжать мимо. Наверное, нам стоит остановиться, тебе не кажется? Разве ты не хочешь кому-нибудь сказать, куда ты направляешься? Разве у тебя нет каких-нибудь вещей, которые ты хотела бы забрать?
— Не-а, — сказала она.
— То есть, как это?
— Я им сказала, что уезжаю насовсем.
— То есть как, насовсем?
— Вот так.
— Да не, ничего такого ты не говорила…
— Да, я так и сказала. — она одарила Нила самой дикой, самой радостной и обезоруживающей улыбкой, которую он когда-либо у нее видел. — Я говорю Санни: «Я убегаю вон с тем парнем за пятым столиком». Санни, она говорит: «Что?», как будто у меня шарики за ролики заехали. Я говорю: «Он — предмет моих мечтаний, который увезет меня отсюда навсегда».
Нил уставился на нее, разинув рот.
— Лучше следи за дорогой, милый, — сказала она.
Он посмотрел вперед.