В дебрях страсти (Испытание мечтой)

Дайер Дебра

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Этот человек варвар. — Дойдя до окрашенной в бледно-зеленый цвет стены, Кейт, не останавливаясь, развернулась и направилась обратно, к открытому балкону, в дальнем конце гостиной. — Мы прекрасно обойдемся без него.

— Боюсь, что нет. Он человек поистине для нас бесценный.

Услышав иронический смешок своей дочери, Фредерик Витмор оторвался от карты Амазонки, которая лежала у него на коленях.

Стоя напротив открытых дверей, Кейт смотрела вдаль, на бухту. Изумрудные горы окружали город,

вздымая над ним свои могучие зубчатые вершины, точно края гигантской раковины, открывшейся, чтобы показать свою жемчужину. Алые и золотые лучи полуденного солнца врывались в комнату вместе с ветром, обдававшим ее лицо теплой влагой и ароматом апельсиновых деревьев и жасмина из близлежащих садов.

— Даже если бы он согласился быть нашим проводником, ему вряд ли следует доверять. Тот, кто способен заставить бедных, наивных индейцев промывать для него золотой песок в обмен на несколько безделушек, едва ли может считаться порядочным человеком.

— Складной нож большая ценность для индейцев, чем золото, — сказал Остин Синклейр.

Кейт взглянула через плечо на мужчину, сидящего в кресле. Хотя она узнала Остина совсем недавно, ей казалось, что они всю жизнь были друзьями. Полгода назад этот высокий элегантный мужчина с густыми черными волосами и бледными серо-голубыми глазами пришел в их лондонский дом, чтобы обсудить с отцом его последнюю книгу.

Жгучий интерес к Антлантиде объединил их, лорд Остин Синклейр, он же маркиз Самерсет, он же сын герцога Давентри, стал добрым другом и Фредерика, и Кейт. Естественно, они пригласили его присоединиться к их экспедиции.

— Не понимаю, почему вы защищаете его. Остин взглянул на нее, в его серых глазах мелькнуло озорство.

— Вероятно, потому, что его нет здесь, и он не может ничего сказать сам в свою защиту.

— О, это нечестно. Вы подкалываете меня.

Она повернулась кругом и пошла обратно к стене, юбка цвета слоновой кости взметнулась.

Хотя ее платье было новым, сшито оно было не по современной моде. Кейт ненавидела турнюры; они были непрактичны, они стягивали тело, из-за них женщина выглядела, как уродливый верблюд. А ткани, которые использовались, чтобы создать это убожество, подходили больше для обивки мебели, а не для женского платья. Четыре года назад, когда ей было двадцать два года, она сама начала придумывать себе фасоны, к ужасу ее портного.

— Девлин Маккейн подлец, — сказала она

— Интересно, — прошептал Фредерик, наблюдая за возбужденными движениями своей дочери. — Вот уж не думал, что он произведет на тебя такое удручающее впечатление. Должен признать, я нашел этого человека довольно приятным.

— Приятным! — Кейт остановилась около круглого стола, стоявшего рядом с софой, где сидел ее отец. — Ты знаешь, что у него в казино есть танцовщицы? — Она водрузила руки на пояс, эту позу отец часто называл позой классной дамы. — На этих женщинах почти нет одежды, они скачут по сцене, задирая куцые юбки и дрыгая ногами.

— Неужели?-Фредерик взглянул на нее поверх своих узких очков для чтения. Солнечный

свет ласкал его взъерошенную шевелюру, вплетая серебряные пряди в густые темно-каштановые кудри. — Я не видел танцующих девушек, когда заходил к мистеру Маккейну.

Кейт нахмурилась.

— И скорее даже разочарован этим.

Он улыбнулся, глубокие морщинки легли в углах темно-карих глаз. Будучи владельцем крупнейших в Англии кораблестроительных компаний, он тем не менее предпочитал большую часть времени посвящать археологии, точнее всему, что связано с Атлантидой.

— Моя дорогая, ты иногда чересчур уж серьезна. — Он принялся небрежно складывать карту, не заботясь о том, чтобы это было сделано по уже имевшимся сгибам. — И слишком придирчива ко второй половине человечества.

Кейт дотронулась пальцами до щеки, вспоминая нежное прикосновение руки Девлина Маккейна. Возможно, Маккейн думал, что женщины млеют от его прикосновений. Без сомнения, так и происходило с большей их частью.

— Ты не понимаешь. Для таких, как он, мужчин, женщины — всего лишь приятное украшение. Он уверен, что наше предназначение состоит в том, чтобы служить игрушками для мужчин.

Прежде чем заговорить, Фредерик пристально на нее посмотрел.

— Я думаю, многие женщины нашли бы мистера Маккейна очень привлекательным. В самом деле.

— Только те, которые хотели бы, чтобы их ударили по голове и утащили в близлежащую пещеру.

В комнате раздался густой смех Остина. Когда Кейт повернулась, чтобы смерить его леденящим взглядом, он поднялся с кресла. Его губы были изогнуты в улыбке, прятавшейся в аккуратной бахроме его черной бороды.

— Пойду прогуляюсь перед обедом. Глядишь, придумаю какую-нибудь приманку, которая заставит Маккейна, этого «подлеца», выполнить его долг. Увидимся позже.

Он оставил дочь и отца одних.

— Жаль, что мистер Маккейн не хочет сопровождать нас в нашем путешествии. — Фредерик повертел мятой картой. — Сдается мне, что это как раз тот человек, который сможет заставить тебя изменить мнение по некоторым вопросам.

— Если ты имеешь в виду замужество, могу заверить тебя, что Девлин Маккейн меньше, чем кто бы то ни было, способен переубедить меня.

— А по-моему он весьма способный человек, Кети.

— Меня его способности мало волнуют. У меня нет ни малейшего желания стать собственностью мужчины. Ни один мужчина не заставит меня расстаться со свободой, тем более Девлин Маккейн.

— Союз с достойным человеком обогащает, а не лишает свободы. — Он сдвинул очки на лоб. — По-моему, твоей матери никогда и в голову не приходило, что я украл у нее свободу.

— Это совсем другое.-Хотя мать Кейт умерла при родах, она много знала о ней от отца, благодаря его нежным воспоминаниям о той, которой он поклонялся. — Ты не такой, как большинство мужчин. — Она опустилась па софу рядом с отцом и положила ладонь на его руку. — Ты заботливый, чуткий. Ты никогда не пытался сдерживать меня или унизить, только потому, что я рождена женщиной. Ты редкость.