В деревне Пяторота
Шрифт:
Хорошо, в Пятороте у бедняжки была крыша над головой. Конечно, вернулась она туда с большой неохотой, но дом в деревне это лучше, чем ничего. Местные бабы встрепенулись, едва заслышав о возвращении белокурой бестии. Неудивительно, что село содрогалось от семейных скандалов, которые, если по-честному, женщины иной раз даже устраивали на опережение, чтоб мужу неповадно было заглядывать на огонёк к разведённой особе. Потом Оксане удалось охмурить небедного Степана, и село мало-помалу успокоилось. Конечно, в этой ситуации пострадала Анастасiя, да только совсем без жертвы обойтись было нельзя.
Однако недолго Всезнайка, поддавшийся нынешней моде жениться на тех, кто тебя хотя бы
Сначала от скуки, потом – назло мужу, Оксана стала посматривать по сторонам. Меж тем, в народе давно подмечено, что «на ловца и зверь бежит». Естественно, вскоре у белокурой бестии образовалась целая очередь из таких «зверей». Деревенские бабы по новому кругу заволновались по поводу сохранности своих семей. Кое-кто в сердцах даже грозился Ксюхе морду при случае набить. И вдруг эту угрозу исполнила некая странная тётка, которая в то памятное утро как снег на голову свалилась на Пятороту.
Неизвестно, как долго она таскала бы за волосы Оксану, и чем эта экзекуция закончилась, если б Ксюха в какой-то счастливый для неё момент вдруг не уткнулась своим заплаканным личиком в колени сидевшей на земле в растерянности Светы. Мозг менеджера по связям с общественностью сразу выдал единственно приемлемый вариант в данной ситуации. Света боднула головой в живот свою прабабушку, и Евдокия Семёновна плюхнулась по соседству с двумя молодыми женщинами.
Тем не менее горячая кровь, а предки Евдокии происходили из славного племени донских казаков, дала о себе знать. Женщина недолго пребывала в бездействии. Перегнувшись через Светлану, она, в свою очередь, попыталась нанести удар Оксане в лицо. Та закричала:
– Только не бей меня в мою витрину!
– Тобi, курва, яка разница, куды я тебе вдарю? – искренне удивилась Семёновна, но потом, заметив, как Ксюха одной рукой нервно поправляет волосы, а другой тянется за сумочкой, чтоб посмотреться в зеркальце, догадалась, что для её ненавистной соперницы внешность имеет первостепенное значение.
Это нечаянное открытие воодушевило ревнивую женщину. Она ловко вскочила на колени и, не успела Света глазом моргнуть, как её прабабушка точным ударом отправила в нокаут молодую жену Степана. Конечно, имеется в виду, в тот нокаут, который был возможен при данных обстоятельствах. Только начавшая проходить в себя Оксана упала на спину, её юбка задралась, неприлично оголив ноги до самых бёдер, а щегольская блузка треснула по швам.
Но Евдокия Семёновна была достойной дочерью гордых донских казаков. К чести Дуни, она всегда доводила начатое дело до конца. Вот и в случае с Оксаной, Семёновна оседлала жену Степана и с превеликим удовольствием, с толком, с чувством, с расстановкой начала хлестать её по хорошенькому личику сорванной ею тут же под забором пучком травы, и не какой-то там невинной полыни, а жгучей крапивы! Да, Оксане не повезло, в этом месте, как на грех, у дома Провисьонов росла именно крапива.
Ой, какие крики огласили обычно тихую улицу Ленина! Света от неожиданности сначала зажала
Между тем народ в Пятороте жил любознательный и охочий до разного рода развлечений. Само собой разумеется, что на крики молодой и заносчивой жены Степана сбежались все, кто мог. Глазам зевак предстала картина, напоминавшая сказку про репку, только наоборот. Потому что объявившаяся нынче в деревне чудная тётка не тянула Ксюху, если представить её на месте репы, вверх, а, напротив, упираясь коленом в грудь, вдавливала её в землю. Но вмешательство дочки Провисьонов, которая хватала тётку то за талию, то за плечи, пытаясь оттащить ту от Оксаны, придавало ситуации некоторое сходство с известной сказкой.
Собравшийся у дома Провисьонов народ разделился на две неравные части. Большая его часть, что уж греха таить, над женой Степана откровенно злорадствовала. Другая часть, с ужасом глядя на учинённую незнакомкой экзекуцию, мысленно вздрагивала, представляя себя на месте Оксаны. А в таких случаях люди невольно начинают испытывать сочувствие.
– Ксюха, мы с тобой, не сдавайся!
– Тётенька, будьте осторожнее, вас хотят лягнуть справа.
– Не плачь, девчонка! По счетам треба платить.
– Не чув (не слушай) его, Ксюха! Поплачь ишо трошки. Тогда тушь по всему лицу у тобi размажется. А то зараз (сейчас) у тебе тiльки левая сторона чорна.
– Можливо, менi з курятника тухлые яйца принесть? Що, они зазря там воняют?
– Неси быстрее! Картина буде яйцами!
– Як наихитрiший тут знайшовся (самый хитрый тут нашёлся)! Думаешь, менi не цiкаво (не интересно), що дальший буде?
К счастью, путём серьёзных физических усилий Свете удалось оттянуть назад Семёновну. Пока та поправляла в сторонке свой платок, Ксюха смогла занять вертикальное положение тела. Нет, подняться на ноги она не решилась, потому что её белая узкая юбка от всемирно известного бренда «Кашарель» в нескольких местах разошлась по швам. Но хотя бы села. Ну да, на пыльную землю. А куда деваться, если первая модница Пятороты сейчас мало чем отличалась от любимца семьи Провисьон – годовалого поросёнка Васьки? Понятно, тому в силу его нежного возраста положено ходить запачканным по самые уши. Но ведь у Оксаны другого выбора не было.
Не подозревавшая о непотребном состоянии одежды Ксюхи, Светлана протянула ей руку. Та отказалась под предлогом, что ей нужно перевести дух. Евдокия Семёновна сделала шаг в сторону дома. Но, проходя мимо поверженной соперницы, не удержалась и пнула её под зад со словами:
– Я тебе, Катька, чоловiка мiего (мужа) увести не дам! Бедный Арсенiй! Як вiн (он) с це курвой белобрысой жити (живёт)? Она же нi одному мужику на деревне проходу не давати!
– Чи не в брову, а в око, – восхищённо сказала бывшая жена Степана Анастасiя, которая в сей утренний час случайно оказалась на улице Ленина, где кипели шекспировские страсти.
Будучи в полном восторге от того, что справедливость восторжествовала хотя бы в таком виде, Анастасiя даже не обратила внимание, что её соперницу странная женщина назвала почему-то Катькой, не Оксаной. Впрочем, это уже мелочи. Ведь Оксане досталось от души.
– Какая ещё Катька? Какой Арсений? – потирая свой пострадавший зад, удивлённо сказала молодая женщина. – Меня зовут Оксана!
– Не гуторь дурiсти, Катька! Що, я тобi не знав? У менi з головою все в порядку!
– Я не Катька, а Оксана! – продолжала настаивать на своём бедняжка, и вдруг задумалась о чём-то, после чего полезла в свою сумочку, бесславно валявшуюся в сторонке.