В эпицентре любви
Шрифт:
Резко повернувшись на каблуках, он пошел прочь от террасы со свисающими с крыши глициниями и волшебными фонариками, сверкавшими в ночи.
— Талос? Талос! — кричала ему вслед жена, но, быстро шагая к вилле, Талос даже не обернулся. Он откинул крышку мобильного и принялся раздавать приказания.
Ив начала войну три месяца назад. Теперь он ее закончит.
— Мистер Ксенакис, самолет скоро приземлится.
Ив проснулась и увидела над собой лицо приятной темненькой стюардессы, держащей в руках поднос. Выпрямившись в белом
Как и сам день ее свадьбы.
У нее до сих пор шла кругом голова. Сначала она была счастливой невестой, принесшей клятву верности отцу своего будущего ребенка. Но через мгновение Талос уже тащил ее прочь из замка, запихнул в машину, которая доставила их в частный аэропорт.
Они уехали, даже как следует не поблагодарив Лиа и Рорка за изумительную свадьбу, которую те устроили. Талос буквально затолкал ее в свой самолет.
Там он не обращал на нее никакого внимания, не отвечал на вопросы. Он сел за столик в противоположной стороне салона. У стюардессы он заказал рюмку скотча — и даже не выпил его. Только глубоко вдохнул его аромат, а потом отдал обратно и велел вылить.
Он сошел с ума?
Или она?
Приведенная в замешательство, обиженная Ив глядела в иллюминатор, рассматривая огни побережья Италии, исчезавшие в черной пучине Адриатического моря, и не заметила, как заснула.
Теперь же, глянув в иллюминатор, она различила в темноте скопление огоньков, похожих на звезды в ночном небе.
— Где мы?
— Начинаем снижение над Афинами, мадам.
— Афины! — вскрикнула Ив. — Сколько же я спала?
Брюнетка понимающе улыбнулась:
— Почти два часа.
Два часа. Ив взглянула на мужа, который все еще сидел за столиком, устремив взгляд в ноутбук.
Наверное, у него много работы, убеждала она себя. Неотложной работы, которую он хочет поскорее закончить, чтобы они могли наслаждаться медовым месяцем.
Но ее не успокоило это объяснение. Ведь он был так холоден и невнимателен к ней с самой их свадьбы.
Словно за что-то на нее злился. Но это не имело смысла. Разве он не прилетел в Лондон, чтобы найти ее? Разве не сделал ей предложение, узнав о ее беременности? Разве не убеждал стать его женой так страстно и нежно?
И вот она наконец согласилась. У них была романтичная, прекрасная свадьба. Так почему Талос вдруг стал вести себя, словно ему противна сама мысль о ее существовании?
Ив устало потерла виски, и из шиньона выбились темные завитки волос. Она не видела в этом смысла. Это амнезия вызвала ее исступление? Почему она не понимает его?
Стюардесса аккуратно поставила поднос на столик рядом с ней.
— Мистер Ксенакис сказал, что вы, возможно, захотите перекусить перед приземлением.
Ив увидела большую тарелку нарезанных фруктов, кусочки хлеба и сыра, питьевую воду и соки. Она посмотрела на мужа, сидящего в отдалении.
— Он не захотел присоединиться ко мне? — спросила
Стюардесса сочувствующе на нее посмотрела:
— Мне жаль, мадам.
Когда стюардесса отошла, Ив принялась лихорадочно думать. Талос не мог жениться на ней ради денег, потому что ее состояние, каким бы большим оно ни было, было всего лишь крупицей от его миллиардов. Тогда почему?
Потому что она беременна от него? Он говорил, что хочет дать ребенку свою фамилию. Неужели это единственная причина?
Нет, в отчаянии сказала она себе. Талос женился на ней, потому что любит ее.
Правда, он никогда не говорил этого, ведь так?
Она ела фрукты, запивая их водой, хотя не была голодна. Самолет приземлился. Талос и после полета игнорировал ее обиженные взгляды.
Спустившись по трапу, Ив глубоко вдохнула.
Многочисленные помощники и телохранители Талоса ожидали их на посадочной полосе, как и две машины, которые должны были доставить их в город. Они быстро и без затруднений прошли через таможню и спустя несколько минут вместе сидели на заднем сиденье черного «бентли», пока шофер вез их в город по шестиполосному шоссе.
Ив смотрела на Талоса до тех пор, пока он наконец не поднял глаза.
— Талос, почему ты так себя ведешь? — спросила она тихо.
— Как? — сказал он.
— Как кретин.
Стиснув зубы, он отвернулся к окну.
— Мне жаль, что ты такая беспомощная и несамостоятельная, раз стремишься постоянно быть в центре моего внимания, — приглушенно проговорил он. — Но, в отличие от тебя, я живу не только выжимая из других заработанные ими деньги. В отличие от тебя у меня есть дело, и я должен им управлять.
Ив уставилась на него, в изумлении раскрыв рот.
Он не обращал на нее внимания с самой свадьбы, обидел их друзей, притащил ее из Италии в Грецию без всяких объяснений… А теперь пытается доказать, что проблема в ней?
С трудом воздержавшись от грубого ответа, она глубоко вдохнула и попыталась стать на его место и понять, есть ли хоть что-то, в чем она предвзята.
Нет.
Сцепив руки в замок, Ив еще раз вдохнула. Теперь она его жена. Ей полагается быть нежной и чуткой. У них медовый месяц. И она не станет ругаться из-за такой незначительной вещи, как его необъяснимое временное раздражение.
Однако ведь она не тряпка для ног, и сейчас он узнает об этом.
— Конечно, я понимаю, что ты должен работать, — начала она спокойно и мудро. — Но это не объясняет твоего равнодушия ко мне на протяжении всего вечера. И того, почему ты сбежал из Тосканы… — она сглотнула, — после того как твои друзья так много сделали для нас, мы могли хотя бы остаться там на ночь…
Его темный взгляд пронзил ее.
— Мне это неинтересно.
Она вспыхнула, униженная его резким тоном. Весь вечер она ощущала волнующую тяжесть в животе, представляя их первую брачную ночь, его поцелуи, жаждала поскорее вновь узнать, каково это — заниматься с ним любовью.