В глубинах космоса
Шрифт:
— Но новой войны не будет, так?
Вацлав почесал подбородок, подумывая над ответом. Он хотел бы дать положительный ответ, но тогда бы обманул как минимум себя. Как только предыдущая достаточно забудется — тогда начнется новая. Может быть пройдет еще семьдесят лет или даже с девяносто. Или это будет даже не на его веку. А может быть прямо завтра объявятся космические захватчики и все отправятся на фронт.
— Все зависит от судьбы. Вдруг из недр Вселенной вылезет чертовщина и…
Мужчина не успел договорить, как Йосола засмеялась.
— Что? Я просто веду к тому, что не всегда война зависит от политики и безумной прихоти
— Мне просто понравилось, как это прозвучало.
Девушка продолжала широко улыбаться, и Флён усмехнулся, а затем решил завести её в одно знакомое заведение. Стопы постепенно ощущались несколько иначе, видимо Вацлав все же их стоптал, и потому решил немного посидеть, надев уже обувь.
Йосола не сразу поняла, где они оказались. Вход в небольшое кафе оказался в одной улочке, где, как она считала, никто бы не догадался о нем. Внутри же лестница вела вниз, в подвальные помещения, где в полумраке молодежь пребывала наедине со своими мыслями или общалась с добрыми друзьями. Негромкая спокойная музыка лилась со всех сторон, а лампы лениво загорались и гасли ей в такт.
Двое гостей уселись в самом углу — единственном свободном месте — где голографические рыбки плавали по стенам, в зацикленном движении не переставая гореть голубизной. Вацлав заказал облепиховый чай, и девушка-андроид отправилась его готовить. Йосоле показалось, что даже её медленные движения шли в такт музыки. И пока шло ожидание, она осматривала остальных посетителей заведения, что сидели неподалеку и кто иногда выходил из небольших комнаток, скрытых за декоративными шторами, пылающих пурпуром.
— Они играют, — сказала Йосола, когда сначала услышала тихое постукивание о стол, а затем увидела постоянно бросаемые игральные кости.
— Да, здесь собираются и чтобы поиграть в настольные игры, — глаза Флёна еще не привыкли к темноте, но он догадывался о выражении лица девушки. — Некоторые получают удовольствие, когда чувствуют настоящий материал, а не голограмму. Как я люблю настоящие книги и зеркала, так и они.
— А что это за место?
— Бар «Вечерняя звезда». Одно из тех мест, где можно вот так поиграться, посидеть и где андроиды могут чувствовать себя людьми. Раньше, когда я еще учился в университете, я, Алексий, Александр и Зденек любили сюда заглядывать, — мужчина развалился на угловом диване, чувствуя себя как дома. — Я помню это место, когда оно еще было обычным кафе на крыше одного дома возле водохранилища. Мы очень любили вечерами туда ездить. Да и, — Флён подался к девушке, — пончики тогда у них были намного вкуснее, — он вновь откинулся назад, запрокинув голову. — Да, хорошее было время.
— Тебе не нравится, что происходит сейчас?
— Не сказать, что я недоволен, но, понимаешь, тоскуешь по воспоминаниям о былом. Всё казалось новым и необъятным. Раньше эти полеты вообще витали на грани мечты. У меня было много проблем, как с деньгами, так и с решимостью. Друзья тогда не совсем верили в эту авантюру, да и сам я не до конца себе верил. Знай ты меня тогда, то думала бы также.
— И теперь они же на твоем корабле.
— Да, — Вацлав усмехнулся и поднял голову. — На самом деле, однажды я просто спросил себя: «чего я хочу?». Судьба носила меня из стороны в сторону, и везде я чувствовал, что это не мое. А потом мне осточертело и я решил сделать то, что я хотел.
— Так что именно тебя толкнуло вперед? Вопросы?
— Я бы сказал,
Между людьми повисло молчание. Йосола продолжила осматривать заведение, и прищурилась, когда их обдало синевой. А затем с благодарностью приняла поднос с чайничком и двумя кружками. Вацлав разлил оранжевую жидкость по ёмкостями, но не спешил пить.
— И все же я рад, Йосола. Наверное, впечатление я произвел обратное, но, поверь, — Флён посмотрел девушке прямо в глаза, — я рад, что все произошло именно так, а не иначе. Взгляни на них, — Вацлав кивнул в сторону других людей, — сегодня они сидят здесь, а завтра отправятся на ненавистную работу. Будут терпеть людей, которых уже давно внутри себя послали куда подальше. Вечерами, среди бубнежа родных, соседей и гостей они будут размышлять, как могли бы сделать свою жизнь лучше.
— Тебе не кажется, что некоторым из них это может нравиться? А может, тебе завидно?
— А тебе не кажется, что они похожи на декорации? Они — это отметина по которой я меряю свою успешность.
— Это простые люди, Вац, — впервые девушка позволила себе назвать Флёна по-простому, как называли его друзья. — У них и свой путь, и свои достижения, и…
— Ну и? — мужчина вопросительно изогнул бровь, а затем отпил чай и насладился приятным вкусом. — Мне без разницы, что у них. Факт остается фактом: подавляющее большинство из этих людей зазря прожигает свою жизнь. Мне же крупно повезло, что я вырвался из всего этого. Как вспоминаю как я раньше жил, так поверить не могу, что так было.
— Как-то это все звучит надменно.
— Так и есть, — Вацлав вновь отпил чай. Действительно ли он хотел сказать такие слова или же его несло на эмоциях? В какой-то степени однажды он совсем не отличался от «большинства этих людей», да и сейчас мог оставаться на их волне. — Я радуюсь своему положению и мне отвратительны люди, которые ничего не делают, когда им что-то не нравится. Мне отвратителен я десятилетней давности. Теперь же я капитан своего корабля. Я не терплю дурное начальства и мой успех, моё продвижение — всё это зависит от меня. А каково тебе? Я не представляю как это: прожить всю… Сколько тебе там?
— Мне давно за восемнадцать, — хотя выражение лица Йосолы в то мгновенье прямо сказало, что она не намерена отвечать на вопрос. Флён даже на несколько секунд забыл о чем говорил.
— И прожить эту жизнь на станции.
— Это непросто объяснить, — девушка слегка улыбнулась.
А затем Вацлав задумался: а действительно ли все так и было? Если припомнить, то она не слишком сильно переживала по поводу уничтожения станции и гибели людей, которые были с ней рядом. Только сейчас до него начало доходить, что та история куда глубже, чем могла показаться.