В глубинах космоса
Шрифт:
— Мы умрем так и так, — продолжал бородатый мужчина. — Если никто не выкупит, то отправят в молотилку. А если и выкупят, то сгинешь от тех условий, где ты там жить будешь. Скорее всего, от работы и загнешься. В лучшем случае тебе дадут палку и отправят за какую-нибудь банду воевать. И это если не учитывать других поехавших, которые вольны делать с тобой все что угодно. Разве не лучше совершить побег, а там уж разбираться с тем, что есть? — он примолк на некоторое время. — Подумай над этим, — сказал неизвестный под конец, прижавшись к стене и склонив голову, явно, чтобы вздремнуть.
Только
Их водили на базар. Огромная площадь, усеянная торговыми точками и кишащая людьми. Все закутки были крыты тентовой тканью, а в местах её отсутствия сверху постоянно что-то капало. Насколько Флён мог заметить — здесь продавали всё. Включая их самих.
Это место — как его называли здесь: рынок рабов — представлял собой целый комплекс. В одной его части расположился зал с крытыми столами, диванами и несколькими ложами. В другой же находился высокий дощатый помост, где выводили рабов и распродавали их посредством аукциона. Остальной товар ждал своей череды скрытый за занавесом. Часть людей продавали отдельно. Наверняка по сделке с важными персонами.
Рынок рабов был единственным хорошо освещенным местом, где мебель обтянута бархатом или кожей (но Вац не мог это утверждать), а посетители были одеты в деловые костюмы. Казалось большой ошибкой, что рынок оказался внутри базара, похожий на остров среди грязного моря. Впрочем, чистота острова оставалась под вопросом.
Очередь Вацлава и Эдварда все не наступала. Когда приходило время выхода очередного товара, то живот каждый раз скручивало с новой силой. И каждый раз уводили кого-то другого.
Держать себя в руках помогал Эдвард. Порой его речи были наполнены мрачностью, безысходностью, но чаще он говорил, что им было необходимо спасаться. «Лучше уж умереть, зная, что ты делал всё возможное, чтобы выбраться. Нежели блеять в стойле», — такой был основной его мотив. В остальном он с Флёном обсуждал корабли и космос, все что угодно, да так, словно и не были они никогда рабами. Пока их не затыкали надзиратели.
— Гляди, — сказал Эдвард, когда их снова вели на рынок. Мужчина кивнул в сторону, а затем кинул взгляд через плечо на рыжего товарища.
Вдалеке плотным строем шли вооруженные люди в бронекостюмах с натянутой поверх белой накидкой. А на груди раскинулся красный крест. Некоторые другие выглядели беднее — в гражданской одежде, да бронежилете. У кого-то даже имелась каска, скорее имитирующая защиту. И все эти люди среди всеокружающей грязи, мазута и масла выглядели очень странно. Необычно. Чисто.
— Это крестоносцы, — продолжил Эдвард.
Вацлав снова взглянул на них. Остальные люди сторонились воителей. Подробнее о них мужчина рассказал позже, и, видимо,
— Эти парни сражаются во славу Господа, как они говорят. Я не знаю откуда они именно, а вот по слухам, что с верхних уровней. Они ходят по таким вот рынкам, чтобы выкупать рабов. Выкупать за гроши. Я свидетелем был лишь однажды. Они смогли купить парня вроде тебя всего за десять тысяч кредитов. Десять тысяч!
Собеседник усмехнулся.
— К сожалению, я не разбираюсь в этом рабовладельчестве.
— Это гроши, если ты хочешь проще. За молодых девушек дают около пяти сотен кусков. Солдаты, офицеры и прочий важный персонал, может, за триста, — Эдвард помахал рукой, насколько это было возможно. — Хотя не уверен. Одного дворянина продали за миллион.
— Эдвард, — Вацлав нахмурился, но не смотрел на него, прижавшись к стене и закинув голову, — сколько ты здесь?
Тот не отвечал. Прошло с минуту времени, прежде чем мужчина продолжил:
— Но не стоит считать крестоносцев спасителями. Рабы остаются рабами. Помнишь я рассказывал тебе об участии в перестрелке за одну из банд? Это тот самый случай. Ты становишься участником их крестового похода, и однажды погибаешь в бою. Не знаю, как они в целом относятся к таким вот… Людям в своих рядах и как доверяют им оружие.
— Неужели все ведет к смерти? — вырвалось из Флёна.
— К сожалению. К великому сожалению, из нашей ситуации нет другого выхода. Может случиться грандиозное чудо, но все мы уже мертвецы. Вопрос только в том, готов ли ты забрать с собой остальных? — Эдвард хищно оскалился.
Аукцион и торги продолжались. Каждый раз уводили кого-то другого. Вскоре увели Эдварда. Он лишь кинул взгляд на прощание, так ничего не сказав. Удалось ли ему тогда, позже, осуществить задуманное?
Вацлав остался один. Это не означало, что теперь он сидел один в клетке. Новых рабов приводили постоянно. Как потом понял бывший капитан: среди них по большей части находились жители этой же планеты, и совсем немногие с других миров.
На очередной распродаже живого товара, когда Флён сидел на своем месте и уже привык находиться постоянно в стороне, он неожиданно для себя понял, что его готовили, как и тех редких рабов, для выдачи определенному лицу.
— Вот будет ирония, если ДюГанду, — мужчина приподнял совсем маленький камушек с пола, осмотрел его и кинул в сторону.
Флён уже посчитал, что готов к встрече со своим покупателем. Готов ко всему дальнейшему, и остановился мыслями на том, что последует пути Эдварда. Мужчина не рассчитывал организовать побоище, скорее раздумывал прибегнуть к хитрости. Возможно, благодаря тому человеку, купившему его, удастся что-то сделать. Усыпить бдительность и уж затем действовать!
Он оказался не готов. Когда охрана подошла к нему, Флён начал упираться, пока не получил дубиной по плечу. Ему показалось, что он услышал хруст собственных костей, но раз рукой еще можно было двигать, значит она не сломана — так считал Вацлав. Сопровождающие взяли его крепко. Плечо тут же отозвалось тупой болью. Раб же не мог ничего предпринять.