В глубинах космоса
Шрифт:
— Я… Не понимаю, — растерянно сказал Алексий. Таким его еще не видели, а значит положение принимало бедственный оборот.
— Вот и я! — метался из стороны в сторону Юхельссон, не находя к себе покоя.
— Мы обыскали все, что можно. Заплатили столько денег, сколько было. Мы даже учинили ту драку! И все зазря, — первый помощник потирал подбородок, пытаясь привести мысли в порядок.
Драка — это было мягко сказано. Оказавшись в плохом месте, они нарвались на очевидные проблемы: местных обитателей. Криминальный колорит дал о себе знать, хоть и в меньшей степени, выраженный несколькими
— После той перестрелки путь туда заказан, — сказал Младич.
Алексий Мед, готовый к таким ситуациям, действовал решительно. Его выстрел стал росчерком пера, написавший кровавые отрывок романа. И все же ни он, ни остальные не были готовы к последствиям. Теперь, хоть и бандиты были мертвы, за ними могли прийти другими. Так уверял Тарадон.
— Думаешь, кто-то следил за нами? Тот закоулок выглядел пустым
— Илюх, я вообще не понимаю до сих пор, зачем мы туда пошли, — развел руками Иван.
— А следил-то следил, я в этом уверен. Небось уже шепчутся, что гости оставили банде парочку трупов. И… — мужчина посмотрел на Филина. Все проследили за его взглядом.
Повисло неловкое молчание.
— Что? — спросил Дмитрий, нахмурившись. — Я думал, вам нужна помощь. Я еще слышу, Алексий кричит по связи «Нападай!».
— В каком месте «Отступай» прозвучало, как «Нападай»?! — вскрикнул Мед. — Я хотел гладкой работы, а ты разворотил их так, будто у них завелся мясник.
— И при этом, — Тарадон поднял палец вверх. — Они не будут этого пугаться. Наплодят слухи и дадут награду за этого… Мясника.
— Ну… Зато одному из них я отстрелил кок, — сказал деловито Дмитрий Филин, скрестив руки на груди.
— Ч… При чем здесь корабельный повар?! — непонятливо вопросил Мед и схватился за голову.
Дело пошло не по плану, когда только завязался бой. Филин же усугубил ситуацию своим появлением. Своим выстрелом. Телами, оставшимися от его выстрелов.
— И зачем ты вообще туда поперся? — риторически произнес Алексий и тут же махнул рукой в сторону рыцаря, не желая его слушать дальше. — Деньги еще есть. Мы приложим все силы, чтобы разобраться в этом деле.
А дело не желало разбираться. Наоборот, становилось путанее, тяжелее. Затем же вовсе обрывалось на рынке рабов. Именно там Мед едва ли не допустил большую ошибку, готовый устроить новую перестрелку. Тогда бы им пришлось иметь дело уже не с уличной бандой, а с целым картелем.
Экипаж Фрейи прибегал и к хитрости, где София Ридарри сыграла особую роль — роль работорговки, рыщущей в поисках достойного товара. Ингвар её сопровождал как телохранитель, чувствуя себя неуютно, как и женщина. Оба — как и остальные ранее — оказались в мире, чьи правила невозможно было принять. К сожалению, этот план был также обречен на провал. Кроме того, что парочка смогла подтвердить, что в зоне рынка рабов никого похожего на их капитана нет, а никто ничего не знал, не видел или не хотел говорить, им ничего не удалось.
Никто не корил первого помощника, когда они вернулись на корабль ни с чем. Они были бессильны перед такой рабочей машинной, особенно другой планеты. Однако обида проняла каждого из команды. Успех уже был в руках и он сорвался, оставив людей ни с чем! Отчаяние срубило экипаж на добрый
— Мне непросто это говорить. Мы уходим. Ты женщина — я уверен, что в этом деле крупно замешана — сказала прямо: нашего командира мы здесь не найдем. Никогда. К сожалению, это правда. Даргот высосал наши силы и средства. Нам следует взяться за дело, чтобы…
Мед не любил говорить речи. Эти слова давались с большим трудом, потому что он предполагал, что какой-то шанс найти Флёна сейчас еще есть. Потом же он пропадет окончательно. Можно будет только поставить ему памятник на кладбище.
— Все нормально, Мед, — сказал Соколовский. — Мы все понимаем.
Остальные покивали, хоть и без особого энтузиазма.
Пора было двигаться дальше.
Команда занималась обыденными вещами, и большая часть находилась за своими рабочими местами, когда капитанский мостик вбежала София, придерживаемая Йосолой. Женщина вся была покрыта сильной испариной. Сосуды в её глазах полопались, и сейчас белки заливало алым. Софья тяжело дышала. Как только Алексий увидел её, то в несколько прыжков пробежал с лестницы вниз, подхватывая врача, силы которую всё покидали.
— Нашла, — прошептала София.
Мед усадил её на кресло, освобожденное Навричем.
— Не спеши. Дыши глубже, — он повернулся к Йосоле, кинув короткое: — Принеси воды, — а затем вновь уставился на женщину.
— Дорогой мой, — сухо посмеялась Ридарри, — я в порядке.
— Я так обычно в понедельник с утра выгляжу, — попытался пошутить Алексий.
— Я нашла его, — с глубоким вздохом продолжила Софья. — Это… — она облизнула пересохшие губы. — Выглядело как некий ментальный крик отчаянья. Но это как, — женщина начала махать руками, отчасти похожая на пьяную, не в силах подобрать нужных слов, — как эхо. Как если бы… Я не знаю. Если это и было, то было давно, — и слезы в очередной раз хлынули из её глаз. — Ты был прав, Алексий, лучше бы он умер быстро, чем вот так.
— Соберись. Соберись! — Мед тряхнул Софию за плечи, хотя позже понял, что наверняка несколько перестарался. — Где он? Это эхо, откуда оно шло?
Подняв глаза, полные слез и печали, женщина ответила прямо: с Земли.
— Полная готовность команды! — приказал Алексий ИИ, а та подняла тревогу, заставляя заступить на пост абсолютно всех. — Держим курс к Земле!
Наврич растерянно огляделся.
— Но где именно? — он не старался вступать в демагогию с командиром, но его место сейчас было занято, а задать резонный вопрос стоило.
— Я постараюсь найти подход к этому делу, — отмахнулся Мед.
Стоило связаться с местной властью. Орден Черного пламени вряд ли приложил бы хоть толику силы к их поискам, если бы не участие в бою за станцию Теббаник. Экипаж Фрейи не сделал коренной поворот в битве, потому и Мед старался не давить, чтобы из союзников не получить врагов. С Марией ему было тяжело общаться, то и дело пытался встрять Юхельссон, а первый помощник хотел общаться тет-а-тет.
— Ты понимаешь, что если капитана там нет, то с тебя сдерут шкуру? — голос Марии был необычно холоден. Мед боялся её, но не мог никому в этом признаться. Не в его обычае показывать всем свои страхи.