В годы большой войны
Шрифт:
Время шло. Радо оставался для Хаммелей неизвестным Альбертом, они не знали ни его адреса, ни профессии, и Шандор не особо рисковал, когда после длительного знакомства предложил Эдмону стать радистом. Сказал откровенно — это нужно для защиты России на тот случай, если Гитлер задумает напасть на Советский Союз. Предупредил и об опасности, которая его ожидает. Работать с Альбертом согласился не только Хаммель, но и его жена. Эдмон даже вызвался сделать передатчик, он слыл отличным мастером своего дела. Вот после этого Соня и ее радист Джим начали обучать их азбуке Морзе.
В конце сорокового года Соня благополучно покинула Швейцарию. Группа
Сообщения поступали к Шандору Радо из разных источников.
Понадобился не один год, чтобы в нейтральной Швейцарии создать «сторожевую заставу», откуда можно было бы наблюдать за фашистской Германией. Теперь группа начинала работать в полную силу. Перед самой войной, в феврале 1941 года, Радо передал в Москву одну из первых своих радиограмм. Он сообщал о подготовке нацистских армий к нападению на Советскую Россию.
«21 февраля 1941 года. Директору, от Луизы.
По данным, полученным от осведомленного швейцарского офицера, Германия сейчас имеет на Востоке сто пятьдесят дивизий. По его мнению, выступление Германии начнется в конце мая. Дора».
«Осведомленный швейцарский офицер» был все тот же человек под псевдонимом «Луиза». О том, кто скрывается под этим псевдонимом, его настоящее имя знали только два человека — Альберт и Пакбо, то есть Шандор Радо и Отто Пюнтер. Ну и, конечно, Директор в Москве, давший согласие на привлечение Луизы к работе.
Близилась Великая Отечественная война. Все, что происходило до сих пор на «сторожевой заставе» в Швейцарии, было только прелюдией больших, героических событий.
Шла вторая неделя войны на Западе. Настоящей войны, а не сидячей — окопной, когда офицеры по субботам ездили поразвлечься в Париж, а солдаты от безделья разводили на переднем крае овощи, сеяли шпинат, пололи гряды на виду у противника. Ту войну называли «странной», «символической» — войной без жертв. И в самом деле, после объявления войны Германии английские войска на Западном фронте потеряли за восемь месяцев всего несколько человек. Да и те чаще были жертвами собственной неосторожности. Среди убитых старшим по званию оказался капрал, который подорвался на собственной мине… Настроение было такое: авось война так и закончится. На войне жертвы вовсе не обязательны… Немцы не нападают, не трогают, и слава богу — пересидим! Такие настроения в армейских штабах называли «психологией Мажино», она все больше захватывала и солдат и офицеров союзных войск. Линия Мажино — система мощных оборонительных сооружений, простиравшихся от швейцарской границы до Бельгии, считалась неприступной. Ее не преодолеть никакому врагу. За линией укреплений можно спокойно пережидать любые события. Так утверждали военные авторитеты Запада.
Десятого мая сорокового года все изменилось.
Сосредоточив на Западном фронте трехмиллионную армию, поддержанную артиллерийскими соединениями в двадцать пять тысяч стволов и почти тремя тысячами танков, гитлеровские войска перешли в наступление. С воздуха их прикрывали три тысячи восемьсот боевых самолетов.
На рассвете 10 мая немецкие передовые отряды, переодетые в голландскую форму, без особого сопротивления захватили мосты через Маас и канал Альберта в приграничном районе Маастрихта. Дорога на
Германский удар через Бельгию и Голландию нарушил мирное течение «странной войны». Вскоре стало ясно, что Франция катится к военному поражению. Первой сделала такой вывод британская экспедиционная армия. Не предупредив ни французов, ни бельгийских союзников, англичане начали отходить к Дюнкерку, обнажив фланги соседних армий. Северная французская группировка была разгромлена под Камбре, бельгийские вооруженные силы капитулировали на побережье в районе Остенде. Несколько раньше сложили оружие голландские войска… Дорога на Париж была открыта. Германские войска неудержимо двигались по магистральным дорогам, а рядом — по обочинам, по глухим проселкам — растекались толпы беженцев, жизнь которых так неожиданно нарушила война. Одни, по инерции, уходили на запад, хотя противник прорвался уже далеко вперед, другие, отчаявшись, возвращались назад, одержимые единственной мыслью — уж если умирать, то в собственном жилище.
Иногда людские толпы выплескивались на асфальт шоссейных дорог, чтобы легче было идти, но колонны грузовиков, камуфлированных германских танков, артиллерийских орудий, мчавшихся по шоссе, сметали беженцев на обочины. Люди шли и шли, скапливаясь у мостов, одни на восток, другие на запад. Многие старались уйти проселками подальше от главных дорог, другие предпочитали широкие магистрали. Беженцы сталкивались, смешивались в круговороте, как щепки в заводях, выброшенные из-под колес водяных мельниц.
Когда немцы начали боевые действия на голландской границе, британские, французские войска двинулись навстречу противнику. В Амстердам вступили с песнями.. Они опередили германские войска, приближавшиеся к столице. Опередить-то опередили, но вскоре пришлось отступать. Немцы издевались: французы и англичане танцуют танго — шаг вперед, два назад… Тем временем британские контрразведчики, примчавшись в Амстердам, взялись за дело — искали «пятую колонну», чтобы ликвидировать ее до прихода германских войск. Английским агентам помогали голландские полицейские. Но не успели — вскоре в Амстердам вступили немцы. Королева нидерландская поспешно эвакуировалась в Лондон.
Французские войска капитулировали…
Архивы немецкой кинохроники сохранили кадры компьенского торжества. Их можно увидеть и поныне — фюрер, приплясывая, выходит из вагона, в котором представители разгромленной Франции только что подписали акт о капитуляции. Теперь под пятой Гитлера была почти вся Европа. Почти… Но предстояла еще кампания на Востоке против Советской России. Оберкомандо дер вермахт — генеральный штаб германских вооруженных сил — вместе с немецкими дипломатами и государственными политиками делали все, чтобы привлечь на свою сторону новых союзников, подбодрить старых и подтолкнуть их на войну с Россией. Требовалась широкая реклама германской военной мощи.
Осенью сорокового года, после завершения победоносной войны на Западе, штаб сухопутных войск организовал нечто вроде туристской поездки по местам недавних боев для высшего командования европейских стран-сателлитов. В помпезной поездке участвовали высшие генералы и дипломаты Испании, Венгрии, Италии, Болгарии, Румынии, Финляндии… Каждому из гостей преподнесли на память большие альбомы с фотографиями. На них были запечатлены эпизоды молниеносной войны сорокового года в Западной Европе, действия всех родов оружия, новинки военной техники.