В городе Сочи темные ночи (сборник)
Шрифт:
Попробуйте представить мое положение в жизни: в 1988 году закончил физико-математическую школу, поступил в Киевский институт инженеров гражданской авиации. Вы знаете — это дыра, тут ни коллектива, ни будущего. Я мечтал быть летчиком, но мне это не дано из-за здоровья. Вы понимаете, я погибаю, я как в тюрьме. Здесь нет ни девушек, ни нормальных парней!.. Одним словом, все, что во мне есть художественного (позволю себе так выразиться), все погибает, а тут еще эта противная армия после первого курса.
Родители мне советовали поступать в Московский университет,
Д.П.
г. Киев
ПИСЬМО 30
Я только что прочла роман "Сердце Бонивура". Я снова окуналась в живительную среду нашего поколения. И после прочтения этой книги посмотрела вашу стряпню "М. В" — МЕНЯ ЧУТЬ НЕ СТОШНИЛО.
Значит, вы продолжаете упорно приучать современную молодежь к жестокости, моральному распутству, пьянкам. И в этом достигли громадного успеха. Сволочи вы!
Вопрос: почему в своей нынешней вашей стряпне всего самого отвратительного, до чего дошли народ, маленькую Беру ставите на фоне монумента Сталина? Еще раз сволочи! При Сталине такой мерзости не было и быть не могло!
Наша молодежь была воспитана в высоком нравственном духе. И напрасно вы клевещете на Сталина. Вы — недоумки, а мы — старое поколение, намного грамотнее вас политически, ибо мы были сами соучастниками строительства социализма, свидетелями величайшей классовой борьбы с такими подонками, отщепенцами, как Троцкий, Бухарин, Зиновьев, которые всячески шли против Ленина и ЦК партии большевиков. У нас сохранилась вся политическая литература тех лет. Прочитайте роман "Брестский мир" (низкий поклон автору), где он коротко и ясно описывает "любимца" партии, которого с треском вышвырнули из нее, и правильно сделали.
Вывод: сейчас снова вылезли подонки и отщепенцы Троцкого, Бухарина и Зиновьева, и вы пляшете под их дудку Спаиваете голодных тружеников, превращаете их в ослов, развращаете, растлеваете, разваливаете все, что наше поколение достигло в боях и героическим трудом!
Еще раз — сволочи вы!
Все загубленные проститутки, рожденные идиотами, и брошенные дети — на вашей совести!
Без подписи
г. Свердловск
РОЗОВЫЕ МАРГАРИТКИ
В Копенгаген мы приехали на премьеру фильма "Маленькая Вера" и презентацию одноименной книги.
Представитель Совэкспортфильма, который жил в Дании уже несколько лет, говорил нам, что датчане совершенно дикие люди, почему-то называя их "мохнатыми".
Мы ехали среди деревьев парка, расположенного вдоль берега моря. Было начало мая, а дни наступили очень жаркие. Хотелось сбросить с себя одежду и нырнуть в это темно-синее Балтийское море, и плыть, плыть, плыть, смывая с себя серый московский апрель. Едущая перед нами машина резко затормозила.
— Ну что еще, — недовольно поморщился представитель Совэкспортфильма. — Ах, они уточек увидели!.. Уточек пропускают!
И действительно, из-под колес машины не спеша, враскачку вышло утиное семейство.
— Ну конечно, они никогда не спешат, эти датчане!.. Представляете, здесь уже несколько лет стоят очень теплые зимы. Владельцы меховых магазинов разоряются и продают шубы по дешевке. Одна служащая советского посольства как раз решила купить себе шубу. Ей продавщица говорит: "За полцены отдаем". А наша служащая пришла без денег, она в тот день ходила приценивалась. На следующий день идет с деньгами, а продавщица бежит ей навстречу, руками машет и кричит радостно, что еще дешевле продадут, чем вчера собирались!
В Данни работающие граждане облагаются большими налогами, иногда даже складывается парадоксальная ситуация, когда жить на довольно высокое пособие по безработице оказывается выгоднее, чем ходить на службу и платить налоги. Дворы новостроек в Копенгагене заполнены молодыми безработными отцами, которые гуляют с детьми и прекрасно себя чувствуют.
Так как по законам Дании деньги, потраченные на культуру и искусство, налогами не облагаются (а деньги, что тратились на нас с Васей, для издателя и прокатчика были как раз теми деньгами), то прием, оказанный нам, был очень щедрым. Взяв с собой своих многочисленных детей и жен, издатель и прокатчик ходили с нами в дорогие рестораны, проедая то, что иначе пришлось бы отдать родной стране.
— Вы, наверное, хотите что-то купить? — спрашивали они нас.
Но у нас к этому времени уже было все, что нужно было советскому человеку, измученному перестройкой. Единственное, моя мама мечтала посадить у себя на даче под окнами розовые маргаритки и никак не могла найти в Москве семена этих цветов. Потому я попросила только, чтобы мне помогли купить семена розовых маргариток. Эксцентричность моей просьбы удивила всех, особенно представителя Совэкспортфильма, который привык сталкиваться с совершенно другими просьбами. Мне, конечно, же пообещали помочь, но потом в суматохе этих дней забыли об этом, и теперь на даче растут только белые Маргаритки, купленные на Рижском рынке.
К сожалению, я мало гуляла по славному городу Копенгагену, потому что у нас была бесконечная череда встреч, интервью и съемок на телевидении.
Все встречи были необычны. Сперва на киностудии с одетыми в солидные костюмы продюсерами, которые показали нам павильон со стеклянной крышей, в котором было душно, как в оранжерее. В этом павильоне снимались первые фильмы на заре развития кинематографа. В нем все оставлено так, как было тогда: декорации, приборы, камеры… Потом в творческом союзе кинематографистов мы познакомились с одетым в яркие цветастые шорты его председателем. Потом в Копенгагенском Пен-клубе мы встретились с датскими писателями.