В гости по утрам
Шрифт:
– На что же, по-вашему, мы живем?
– На что? – брови Нижегородской поползли вверх. – На три тысячи долларов в месяц, которые Пашке платят квартиранты за аренду трешки в центре Москвы. Вот и все ваши капиталы, милочка. Ни сбережений, ни работы – ничего.
– Упрекаете?
– А есть ли смысл? Вы все равно не прислушаетесь к моим словам. Только потом, когда придет время пенсии, ты вспомнишь наш разговор и поймешь…
– Ой, я вас умоляю, не надо про пенсию. Мне до нее еще жить да жить.
– Время
Ирина взяла чашку и пошла в гостиную.
– Я удаляюсь, с вами невозможно находиться в одном помещении. Вы заклюете любого.
– Красавица, – крикнула Варвара, – а ты домой собираешься или планируешь задержаться у нерадивой тетки супруга?
– Успокойтесь. Выпью чай и вызову такси.
– Ну-ну.
– Карга, – услышала Катка шепот Ирины.
Час спустя Ира, облаченная в черное платье, нервно прохаживалась по гостиной.
– Ну ответь, ответь же, – кричала она в трубку.
Катарина хотела задать вопрос, но в этот момент на лестнице появилась Анюта.
– У вас в спальне звонит телефон, – сказала она Ирине.
– Какой телефон?
– Мобильный. Он лежит на тумбочке. Я убиралась и…
– Неси его сюда.
Анюта скрылась.
– Блин, неужели Пашка опять сотик забыл?
– Бывает, – сказала Катка, отметив, что у Ирины дрожит правая рука.
– Павел хронический растеряха. Знала бы ты, сколько раз за последний месяц он терял ключи от квартиры. Три раза! Ты только представь. Я уже устала замки менять.
Анюта протянула Ире телефон Павла.
– Ну так и есть. Мои опасения подтвердились.
Бросив телефон мужа в сумочку, Ира подмигнула Копейкиной и вышла в холл.
– Покедова.
Катка молча кивнула.
День пролетел на удивление быстро. Успев выслушать десяток историй из богатой на события жизни Огневой, Катарина засобиралась домой.
– Я тоже поеду, – сказала Валентина Олеговна. – В гостях, конечно же, хорошо, а дома лучше. Да и тебе отдохнуть не мешает, подруга.
Катка с Огневой уже намеревались выйти на крыльцо, когда в холл прибежала бледная Анюта. Теребя в руках передник, она мотала головой, не в силах проронить ни слова.
– Боже, Аня, что с тобой?
– Ты увидела мышь? – усмехнулась Валентина.
– Я… я видела… он там… весь синий, – лепетала служанка.
– Кто он? – Нижегородская взяла Анну за руку.
– Павел.
– Пашка снова приехал? Когда?
– Он лежит… там… в морозильной камере.
Катарине моментально сделалось дурно – голова пошла кругом, в ушах зазвенели сотни колокольчиков.
Валентина Олеговна расстегнула норковую шубу и вытаращенными от ужаса глазами смотрела на ошарашенную подругу.
А Варвара Тарасовна бросилась в сторону кухни.
Анюта осталась
– Павел… он лежит там… в морозильной камере.
Картина, открывшаяся взору, заставила Катку вскрикнуть.
Посиневший Павел, свернувшись клубочком, лежал на полу. Рядом валялась замороженная курятина.
Варвара Тарасовна, издав пронзительное: «Не может быть», упала в обморок.
Иван вызвал милицию, Анюта забилась в истерике, а Катка, прижавшись к стене, во все глаза смотрела на окоченевшее тело Павла.
Час спустя коттедж наводнили люди в форме и штатском. Нижегородская не нашла в себе сил спуститься вниз, посему с ней проводили беседу в спальне в присутствии Валентины Олеговны.
Катка два раза пересказала капитану события вчерашнего вечера, не забыв упомянуть утренний разговор с Ириной.
– Понимаете, мы все пребывали в уверенности, что Павел уехал из коттеджа рано утром. Нам и в голову не могло прийти, что он… находится в доме.
Вопросы обрушились на Катку бурным потоком. Но она стоически – иногда по несколько раз подряд – давала на них ответы, понимая, что уже ничем не сможет помочь покойному.
В гостиной появился щупленький мужичок.
– У меня все, – сказал он капитану и направился к входной двери.
– Так, – протянул сотрудник правопорядка. – Интересная история. Должен признать, за мою практику подобное случилось впервые. Труп в морозильной камере. Бр-р… Прям озноб по коже. Не повезло бедолаге, такая нелепая смерть. – Он зацокал языком.
Катарина напоминала зомби. Она практически не замечала творящегося вокруг хаоса. В настоящий момент ей хотелось одного – положить голову на подушку и заснуть крепким сном.
Словно из ниоткуда возник Иван. Взяв Кату под руку, он помог ей подняться на второй этаж и, подведя к кровати, проговорил:
– Ложитесь, вам надо поспать.
– Как Варвара Тарасовна?
– Не спрашивайте. Она еле разговаривает.
В спальню постучала Анюта.
– Я принесла отвар.
– Катарина, выпейте, – потребовал Иван.
– Это чай?
– Нет. Отвар поможет вам успокоиться. Пейте-пейте, не бойтесь, я и Варвару Тарасовну им напоил, да и нам с Анютой не мешало бы выпить.
– Голова… Какая-то она странная. Мне кажется, что я плыву.
Катка легла, прикрыла глаза и в ту же секунду оказалась в большом светлом зале, где под самым потолком летали десятки разноцветных воздушных шариков. Но это уже был сон. Сон, на время унесший Копейкину от тревожной, пугающей реальности.
Первой, кого увидела Катарина, очнувшись, была – невероятно! – Розалия.