В гостях у эмира Бухарского
Шрифт:
Самаркандскій регистанъ, окруженный съ трехъ сторонъ своими величественными мозаичными зданіями медрессе Улугъ-бека, Тилля-кари и Ширъ-дара, съ ихъ наклонными минаретами и лазоревыми куполами, въ цломъ представляетъ собою какъ бы художественное произведеніе, строго выдержанное въ извстномъ стил, и настолько красиве бухарскаго регистана, что между ними не можетъ быть и сравненія. Но этотъ послдній гораздо обширне самаркандскаго и оставляетъ кругозору больше простора, даетъ возможность сразу обнять взглядомъ общій видъ арка и нсколько мечетей и медрессе, окружающихъ площадь. Тутъ находятся съ южной стороны мечети: Устархи и Пайонда-аталыкъ и медрессе Шади-бика, а съ сверной медрессе: Гусфяндъ или иначе Сеидъ Абдуллъ-Азисъ-ханъ и Даръ-уль-Шифа. Изъ нихъ нкоторыя украшены высокими и полусферическими куполами. Площадь же, вчно кишащая толпой, вся занята подвижными лавочками зеленщиковъ и фруктовыхъ торговцевъ, среди которыхъ остаются свободными только нсколько проздовъ для движенія всадниковъ и верблюжьихъ каравановъ.
Самый аркъ, окруженный зубчатыми стнами съ бурджами, высится на искусственно насыпанномъ четырехъугольномъ
Когда нашъ кортежъ вступилъ на регистанъ, площадь была залита народомъ, который высыпалъ сюда въ такомъ необычайномъ количеств очевидно для того, чтобы поглазть лна парадное шествіе русскаго посольства.
Не дозжая нсколькихъ шаговъ до подъема ко дворцовымъ воротамъ, свтлйшій князь Витгенштейнъ еще на площади слзъ съ лошади, скинулъ съ себя пальто, и въ блестящемъ своемъ свитскомъ мундир пшкомъ поднялся на гору. Остальные члены посольства, разумется, обязаны были послдовать примру главнаго посла, который оказалъ этимъ достопочтенному кушъ-беги такую чрезвычайную любезность, какой до сего раза со стороны прежнихъ русскихъ пословъ никогда еще не случалось. Кушъ-беги, вроятно, долженъ былъ оцнить ее по достоинству, ибо хорошо знаетъ, что по законному праву не только къ нему, но и къ самому «святйшему» эмиру могутъ възжать во дворцовыя ворота верхомъ не то что представители русскаго правительства, а даже простые мирахуры, то есть по-нашему — конюшенные офицеры маіорскаго ранга. [123] Онъ долженъ былъ оцнить такую безпримрную любезность тмъ боле, что все это оказательство было продлано нами на глазахъ у всей базарной публики, очень чуткой ко всякимъ подобнаго рода оттнкамъ и выводящей на основаніи ихъ свои собственныя заключенія.
123
См. Н. Ханыкова Описаніе бухарскаго ханства, стр. 184, о правахъ и обязанностяхъ чина мирахура.
Предъ воротами, на небольшихъ площадкахъ парапетовъ, сложены трофеи прежнихъ войнъ повелителей Бухары съ сосдними ханствами, заключающіеся въ чугунныхъ и бронзовыхъ пушкахъ разной величины и формы, а въ самомъ пролет воротъ помщается на стнахъ единственная въ своемъ род коллекція оригинальныхъ достопримчательностей, не безъ остроумія названная Н. А. Маевымъ [124] національнымъ бухарскимъ музеемъ.
Тутъ на первомъ мст виситъ чудовищная плеть, около сажени величиной, ременный хвостъ которой, словно хвостъ боа-констриктора, толщиной въ добрый кулакъ, при хорошемъ удар, безъ сомннія, можетъ сразу перешибить пополамъ человка. Мы было сочли его за внушительный символъ власти бухарскаго владыки, но оказалось, что это легендарная нагайка богатыря Рустема и что такихъ нагаекъ въ прежнія времена висло здсь цлыхъ семь штукъ, но благочестивый родитель ныншняго эмира приказалъ оставить изъ нихъ на память только одну, а вс остальныя разрзать на части и раздать какъ святыню разнымъ монастырямъ (ханкахъ) и дервишамъ. Рядомъ съ нагайкой виситъ гигантская деревянная булава, вроятно тоже Рустемова, и змевидный посохъ какого-то святого, а на другой сторон громадный бубенъ, разныя балтасы (скиры) и мултуки (фитильныя ружья). Тутъ же находится узловатый корень съ частью ствола какого-то дерева, привезеннаго въ даръ эмиру изъ Мекки. Къ сожалнію, предметы этой коллекціи пришлось осматривать мелькомъ, на ходу, и потому, вроятно, я многое еще пропустилъ безъ вниманія.
124
Ежегодникъ Туркестанскаго края, т. V, 119.
Миновавъ ворота, мы были встрчены на довольно узкомъ проходномъ двор караульнымъ взводомъ гвардейскихъ сарбазовъ въ барашковыхъ шапочкахъ, красныхъ суконныхъ чекменяхъ съ отложными синими воротниками и въ блыхъ миткалевыхъ шароварахъ, заправленныхъ въ голенища высокихъ сапоговъ. Выстроясь въ вид шеренги, взводъ, по команд красиваго рослаго офицера, взялъ ружья на караулъ, но безъ муэыки и барабаннаго боя, а самъ этотъ офицеръ, разряженный въ фіолетовый бархатный кафтанъ съ богатымъ золотымъ шитьемъ, отсалютовавъ саблей, пошелъ навстрчу князю, но вмсто строеваго рапорта неожиданно и предобродушно протянулъ ему для пожатія свою руку.
Слдуя дале, мы проходили мимо двора аудіенцій (арзя-хане), гд разъ въ недлю эмиръ, сидя на рундук подъ деревяннымъ балдахиномъ, самолично принимаетъ прошенія и выслушиваетъ устныя жалобы своихъ подданныхъ, а также творитъ судъ и расправу надъ приводимыми изъ тюрьмы преступниками, ршая, кого изъ нихъ отдать палачамъ на прирзъ, кого посчь нагайками, кого запрятать въ яму, а кого и помиловать. Проходили мы также мимо стнъ двухъ дйствительно замчательныхъ
Наконецъ мы повернули налво по небольшому проходу и очутились на маленькомъ, закрытомъ дворик дома кушъ-беги, куда вышелъ навстрчу къ намъ санъ радушный хозяинъ вмст со своимъ сыномъ Магометъ-Шерифомъ. Это коренастый, довольно плотный и очень еще бодрый старикъ, на видъ лтъ около шестидесяти, съ длинно-широкою сдою бородой, мясистымъ носомъ и небольшими, старчески выцвтшими, табачно-каряго цвта глазками, въ которыхъ свтятся умъ и добродушіе. Лицо вполн арійскаго типа и свидтельствуетъ объ иранскомъ происхожденіи Мулла-Магометъ-бія, хотя, онъ и выдаетъ себя за узбека. [125] Одтъ онъ былъ въ темнозеленый бархатный халатъ съ рельефно-вышитыми золотыми узорами, причемъ, въ знакъ его высокаго положенія, халатъ оставался не подпоясаннымъ, а на голов его пышно красовалась чалма изъ блой индійской кисеи, затканной золотыми полумсяцами.
125
Мулла-Магомеіъ-бій родомъ персіянинъ, изъ бывшихъ рабовъ. Возвышеніемъ своимъ, кром личныхъ способностей, обязанъ онъ еще и тому обстоятельству, что по вол своего повелителя долженъ былъ жениться на одной изъ отставныхъ женъ самого эмира. Сынъ его Магометъ-Шерифъ женатъ точно такимъ же образомъ.
Взаимное представленіе наше послдовало тутъ же, среди дворика, вымощеннаго квадратными кирпичными плитками и окруженнаго съ трехъ сторонъ невысокою террасой, посл чего Мулла-Магометъ-бій пригласилъ насъ войти подъ свою кровлю.
Домикъ у него маленькій, одноэтажный, со стекольчатыми окнами и дверями, выходящими на террасу, и въ общемъ кажется очень уютнымъ. Небольшая пріемная, гд накрытъ былъ достарханный столъ, отличаемся тмъ, что надъ ея внутреннею дверью, ведущею въ другіе покои, находится на нкоторой высот темное окно, какого до сего раза нигд еще мы не встрчали. Впослдствіи мн объяснили по секрету, что благодушный кушъ-беги, по слабости къ своимъ гаремнымъ дамамъ, соглашаясь иногда доставить имъ лишнее невинное развлеченіе въ ихъ монотонной, замкнутой жизни, разршаетъ имъ незримо присутствовать при нкоторыхъ своихъ торжественныхъ пріемахъ иностранныхъ пословъ и вообще знатныхъ иностранцевъ, — пускай де посмотрятъ, какихъ курьезныхъ людей терпитъ Аллахъ на свт. Для этой-то цли и веллъ онъ пробить на темной антресоли окошко, чрезъ которое дамы удобно могутъ видть все, чтб происходитъ въ пріемной, оставаясь сами незамтными. Другая особенность этой пріемной заключается въ цлой коллекціи столовыхъ часовъ, поставленныхъ рядомъ въ одной изъ нишъ, словно въ магазин. Говорятъ, что старикъ очень любитъ слушать разнозвучный бой ихъ, и ужъ не знаю, по этой ли причин собралъ онъ самъ себ такую коллекцію или же составилась она случайно изъ разновременныхъ подарковъ ему отъ разныхъ пословъ, только несомннно то, что нмцу возня съ ними не малая, потому что Мулла-Магометъ-бій, услаждаясь боемъ, требуетъ, чтобы часы били не вс разомъ, а съ извстною систематичностью и именно такъ, что чуть кончатъ одни, сейчасъ же начинали бы другіе.
Услись мы за достарханный столъ, и тутъ во время угощенія пошелъ разговоръ съ обычныхъ разспросовъ о здоровь Акъ-падшаха, Ярымъ-падшаха и нашемъ. Когда же князь освдомился о собственномъ здоровь Мулла-Магометъ-бія, то старикъ отвчалъ, что благодаря милости Аллаха для своихъ лтъ чувствуетъ себя недурно.
— А лта мои не малыя, — прибавилъ онъ даже съ нкоторою бодрящеюся похвалой — семьдесятъ одинъ годъ уже прожилъ на свт, внукъ уже бекомъ сидитъ, но работаю еще безъ очковъ, стрлять могу мтко изъ лука да и горячаго жеребца взмылю подъ собою.
Затмъ разговоръ перешелъ на политику, вращаясь около знакомой уже намъ темы о томъ, какъ счастлива Бухара, что великій Блый Царь даритъ ее своимъ высокимъ покровительствомъ и насколько для маленькой Бухары необходима дружба великой Россіи.
— Намъ, пояснилъ онъ, — надо держаться за Россію снизу, какъ держится малый и слабый за полу платья большаго и сильнаго человка. Мы это вс хорошо теперь понимаемъ, и даже еще предъ послднею войной вашею съ турками, когда изъ Стамбула было прислано къ моему святйшему повелителю письмо съ предложеніемъ союза для взаимныхъ дйствій противъ Россіи, то хазретъ въ отвт своемъ преподалъ султану Абдулъ-Гамиду благой совтъ не ссориться съ великимъ Акъ-падшахомъ, а искренно искать его союза, удовлетворивъ для этого вс его справедливыя требованія и что тогда ему нечего было бы страшиться ни явныхъ, ни тайныхъ враговъ своихъ, а главное избавился бы онъ отъ своихъ фальшивыхъ друзей съ Запада. Къ сожалнію, султанъ пренебрегъ тогда этимъ совтомъ — ну, а послдствія сами вы знаете. Мы люди маленькіе, мы какъ кустикъ, въ сторон ото всхъ живемъ и пьемъ свою росу рядомъ съ большимъ раскидистымъ карагачемъ, тнь котораго прикрываетъ и насъ, а затмъ и знать себ никого не хотимъ, кром этого большаго дерева, прибавилъ онъ въ заключеніе съ добродушнымъ старческимъ смхомъ.