В интересах революции
Шрифт:
Москвин вздрогнул. Сердце забилось так сильно, что захотелось прижать к груди руку. Как он сказал? Плюнуть. А чем не выход? Оставить пост. Вовремя и с честью уйти на покой. Пусть его знамя подхватят другие. Он сделал для партии достаточно. Никто не сможет упрекнуть товарища Москвина в том, что он уходит. Разве генсек не имеет права устать? Разве отец не может позволить себе такой малости, как быть рядом с сыном? Последним его распоряжением станет приказ о снятии блокады с Автозаводской. Слова согласия готовы были сорваться с губ Геннадия Андреевича, но в эту секунду его взгляд упал на портрет Ленина. Не смей, Ильич, смотреть так. Заткнись.
Ленин глядел на него с издевательским прищуром. «Собираешься предать товарищей? — пропел в голове Москвина картавый голос. — Быстро же ты забыл о неприятностях, доставленных Красной Линии бандой Русакова. Распустил нюни. Несгибаемый борец оказался слюнтяем. Как мало, товарищ Москвин, потребовалось тебе для того, чтобы бросить партию в самый ответственный момент. Нехорошо, батенька…»
Москвин почувствовал, что вот-вот, что еще мгновенье — и он сорвет проклятый портрет со стены, порвет холст… Почему он не может быть просто человеком? Почему не имеет права?!
Чужим, механическим голосом, не глядя сыну в глаза, генсек выговорил медленно и веско:
— Нет, Леня. Тысячу раз нет. Я солдата на фельдмаршала не меняю…
— Что?
— Уходи, Леонид, — глухо произнес Москвин. — Не вынуждай меня отдать приказ о твоем аресте. Ты что, хочешь в Берилаг загреметь?
Сын молча повернулся и пошел к выходу. Хлопнула дверь вагона. Оставшись один, Москвин сел за стол. До боли прикусил губу. Он поступил правильно. Принял единственно верное решение. Так откуда эта беспричинная злость? Чтобы справиться с приступом ярости, генсек схватил трубку телефона. Он перешагнул через себя. Он сделал это, а значит, имеет право управлять Коммунистической партией метрополитена. Сумеет дать опор всякому, кому не понравится железная москвинская хватка. Хрен вам на постном масле, а не полная свобода действий!
Из трубки не донеслось ничего, кроме тихого потрескивания. Москвин выскочил из вагона, до смерти перепугав часового.
— Что со связью, мать вашу так? До каких пор мне терпеть этот бардак?!
Из-за вагона, как чертик из табакерки, выпрыгнул туго перепоясанный портупеей толстячок-адъютант.
— Разрешите доложить?
— Докладывайте. Только по существу.
— Есть по существу, товарищ Москвин, — затараторил адъютант. — Связь прервана из-за диверсии. Виновники пока не установлены. Возможно — дело рук Русакова. Не исключается и провокация со стороны Рейха.
— Спецкурьера в Берилаг! Срочно! — рявкнул Москвин. — Передать коменданту, что к вечеру он должен предоставить мне полный отчет о ходе выполнения плана «Немезида». В письменном виде! И пусть только попробует сослаться на занятость. Все!
Пока Москвин устраивал подчиненным разнос, Томский сидел с закрытыми глазами на полу, прислонившись спиной к прутьям клетки, но не спал, как полагали лежавшие рядом Аршинов и Кольцов, а думал, думал из всех сил. С товарищами он посоветуется позже, а сейчас пусть не мешают. Итак, вирус в Метро он не понесет. Решено — раз и навсегда.
Надо будет сразу двигать в Берилаг. План был хорош уже из-за своей дерзости. Правда, имелось одно «но». Чеслав ни за что не выпустит их на поверхность без сопровождения. И конечно, отправит с ними своих громил. Головорезы будут вооружены до зубов, а драться с ними придется голыми руками. Не лучший расклад перед боем. Единственным козырем, на который мог рассчитывать Томский, были непредвиденные обстоятельства.
Вспомнив о человеке, развалившемся от прикосновения Мартина, Томский решил посоветоваться с Владаром. И неведомые твари, селящиеся на потолках туннелей, и зеленые светлячки-глаза неизвестных чудовищ — не призраки, а новые формы жизни, порожденные радиацией. С кем же еще советоваться о том, как с ними бороться, как не с биологом?
— Владимир Дарвинович…
Старик внимательно выслушал рассказ о встрече со странными созданиями. Попросил Томского повторить его еще раз, не упуская ни одной детали.
— Кажется, я знаю, о чем вы говорите, — задумчиво проговорил Кольцов. — Иногда мутации приводят к поистине ужасающим последствиям. Один островок Полинезии когда-то стал известен всему миру из-за страшных событий, которые там происходили… Внезапно исчезали люди. Взрослые и дети. Началось все с пропажи маленькой девочки. Поиски велись в течение двух недель. Безрезультатно. Наконец мать, в отчаянии бродившая по джунглям, увидела свою дочку, спокойно сидевшую под деревом. Когда же женщина подбежала и схватила малышку, та… рассыпалась. Внутренностей у девочки не было. Только голова и пустой мешок из кожи. Чуть позже один мальчик рассказал, что на его глазах чудовище съело сестру. Когда пацана попросили описать монстра, он заявил, что это был огромный паук. Пришлось провести тщательнейшее расследование, и после долгих поисков убийц нашли. Островитян обуял неописуемый ужас: злодеями, терроризирующими островок, оказались огромные пауки, которых раньше никто из охотников там не встречал. Все мужское население тут же отправилось на поиски монстров. Джунгли прочесали, отыскали несколько пустых оболочек людей. Дело в том, что пауки не едят жертв полностью. Сначала впрыскивают в тело яд с пищеварительным соком, который растворяет внутренности. Спустя несколько часов паук высасывает их. Чудовищ в конечном счете извели. Вскоре ученые выяснили, что причиной появления пауков на острове был знаменитый атолл Бикини. Расположенный неподалеку от островка, он использовался как полигон для атомных взрывов…
Старик замолчал, задумчиво глядя в пространство перед собой.
— А теперь вся земля стала, как атолл Бикини, — заключил Аршинов. — Двадцать лет, как Москва сделалась одним большим полигоном.
— Вы правы, отец Владимир, — кивнул Томский. — Все сходится. Нас ждет массовое нашествие пауков. Но в данный момент меня больше волнуют двуногие чудовища. Аршинов, прикинь, как нам отсюда выбраться. Лучше это сделать сейчас. Корбут обязательно приставит к нам толпу провожатых.
— А Елена? — удивился прапорщик. — Корбут ведь держит тебя за горло. У него все козыри на руках, а у нас даже шестерок нет.
— Черт, что же делать? — Анатолий вскочил с пола и принялся расхаживать по клетке взад и вперед, будто загнанный зверь. — Тогда, может, добыть ему этот вирус? А что? Хороший будет аргумент в переговорах с Корбутом. Это ведь не значит, что он его получит! Отец Владимир, что скажете?
Владар отрицательно покачал головой.
Томский вопросительно взглянул на Аршинова.
Но тот ничего не ответил. Он вскочил на ноги и впился взглядом в темноту за прутьями клетки. Томский прислушался: из туннеля донесся дробный топоток.